В Питере — пить
Бедные люди, 2016, Жанна Кадникова
Дмитрий Котов хвалит “Бедных людей”.
Наверное, если в один момент припомнить весь тот телевизионный и кинематографический шлак, к созданию которого приложился «ТНТ», можно выйти из цикла, словить МакКонахи и встретить столбняк. Нарицательные «Дом 2» и «Самый лучший фильм» — то, чем пугают непослушных детей, что не тонет, всплывая за гранью самого лютого зла, что пробуждает клиническую попоболь не только у киноманов, но и у каждого россиянина с IQ больше 75 и моральными принципами, прокаченными чуть выше уровня «наркоман/проститутка». Преступления против человеческого облика целевой аудитории должны были ввергнуть карму телеканала в такой минус, что ужаснутся даже пингвины и якуты. В дирекции, видать, почесали репу, засучили рукава и среднее качество контента немного повысили, а вот тематическая направленность по-прежнему оставалась далекой от высоких материй: «Универ», «Физрук», «Бородач», «Озабоченные…». Перспектива появления сериала с драгдилерами, стриптизершами и Бузовой от режиссера «Реальных пацанов» выглядела очередной попыткой потешить школоту и пролетариат дозой пикантной тележвачки. Но «Бедные люди», радеющие, несмотря на маргинальность и тяжелые обстоятельства, за моральную чистоту и семейные ценности, преподнесли сюрприз.
Заключается он не только в правильно намеченном нравственном векторе, но и во вкусовых и визуальных качествах киноматериала, драматургической целостности и, разумеется, неповторимой, реалистичной, обволакивающей атмосфере Питера. «ТНТ» спродюсировал сериал, ориентированный в первую очередь не на подъездных гопников и гламурных ТП (хотя их, несомненно, не стоит списывать со счетов), а на творческую интеллигенцию, неформальную молодежь и тех несчастных, отрешенных и социально дезориентированных, кого принято называть «белыми воронами».
«Бедные люди», рецензия
Клубок сюжетных линий разматывается по улицам Петербурга из четырехкомнатной коммунальной квартиры, собравшей под своей сенью молодых и ярких неудачников. Запойно пьянствующий писатель Веня, пребывая в безденежном творческом кризисе, соглашается написать автобиографию светской львицы Ольги Бузовой. Попавший в переплет наркоторговец Макс вынужденно культивирует агорафобию, не выходя за пределы квартиры и страшась потенциальной кары обиженных «братков». Молодая и дерзкая Юля пытается встать на ноги, примерив роль суррогатной матери. Типичная русская красавица Марина, исполнительница народных танцев, по случайности устраивается на работу в стриптиз-клуб… Аскетичный, но уютный мир коммуналки притягивает столь же самобытных второстепенных персонажей, воплощенных, по западной сериальной моде, наиболее популярными актерами труппы: донжуанствующий старик-издатель Адебашьян, бывшая супруга главного героя Алиса Гребенщкова и не изменяющей своему амплуа бандюган Колян Наумов.
Как и подобает непонятому гению, находящийся в центре повествования Веня ведет себя, как самовлюбленный мудак. Что называется, по закону жанра. Жена ушла к сильному, надежному и состоятельному, в воспитании дочери успехов мало, брат Яша жалуется на жизнь, так что самые естественные и теплые отношения складываются только с бутылкой. Встанет ли начертавший на себе крест циник и хам на путь исправления? Сможет ли не отпугнуть стучащуюся в обшарпанные двери судьбу? Ответы, несомненно, стоят 17-серийного ожидания. Тем более что финал громко выстебывает голливудские хэппи-энды с заштампованными встречами на мосту, слюнявыми поцелуями под пафосную музыку и прочей ванильной хренью. Смешная и ироничная история с неоднозначным, но изящным концом — возможность самому проанализировать поступки героев и их последствия, поразмышлять на тему кармы и жизненных приоритетов, а не только тупо поржать. В воздушной череде комичных злоключений еле заметным кружевным почерком прописана грустная эпитафия исчезающему поколению староформатной интеллигенции, фантомам того столичного дворянства, которое ковало русскую культуру полтора-два столетия назад, для которой слово «честь» — не пустой звук.
«Бедные люди» — это компромиссный вариант между Петербургом Пушкина, Петербургом Достоевского и Петербургом Шнура. Умиротворенный паритет торжественных архитектурных фасадов и обоссанных парадных — удачный фон для раскрытия неоднозначных и многослойных персонажей. Ставя симпатичных асоциалов в неловкие положения и тупиковые ситуации, Жанна Кадникова заставляет их то выпускать иголки, то прятать обратно, обнажая добродетели сложной личности, спрятанные за грубой оболочкой.
«Бедные люди» — это компромиссный вариант между Петербургом Пушкина, Петербургом Достоевского и Петербургом Шнура. Умиротворенный паритет торжественных архитектурных фасадов и обоссанных парадных — удачный фон для раскрытия неоднозначных и многослойных персонажей. Ставя симпатичных асоциалов в неловкие положения и тупиковые ситуации, Жанна Кадникова заставляет их то выпускать иголки, то прятать обратно, обнажая добродетели сложной личности, спрятанные за грубой оболочкой.
Название сериала ожидаемо обыгрывает разные значения прилагательного «бедный». И вроде бы все очевидно: каждый из жильцов злополучной квартиры испытывает серьезные финансовые трудности. Но целевой аудитории телеканала «ТНТ» сериал предлагает совершить меленький духовный левел-ап, чтобы осознать, что по-настоящему бедным человека делает вовсе не отсутствие денег, а недостаток любви. Именно дела амурные — главный двигатель сюжетных коллизий, да и может ли быть иначе, когда на женщину-режиссера возложена задача переключить внимание зрителя с нагиебательного нагиебательства и бузомозглого бузотребительства современного ТВ на романтическое бытование андерграундного Питера. Виски течет рекой, когда писатель и владелица книжного магазина достигают эмоционального единения, цитируя Есенина и Фета. Робкий Яша — сапожник без сапог, сиречь психотерапевт без диагноза — готов дойти до ручки двери приемного отделения психбольницы, убегая от тирана в юбке к утонченной, неземной и добросердечной русалке в эротическом белье и кокошнике. Запутанные отношения будущей роженицы и находчивого драгдилера-параноика балансируют между взаимовыручкой и рукоприкладствами со стрельбой. Вся эта канитель столь близка нашему брату, привыкшему нащупывать загадочную русскую душу где-то между алкоголизмом, шизофренией и бытовой философией. А душа-то страдает, душа-то поет! Песнь души этой — и есть любовь! Уже не та, что в «Доме 2», а чуть выше, чуть чище, которую не нужно строить из скандалов и пое*ушек, ее нужно просто заметить и не прощелкать.
