Две недели подряд авторы [Postcriticism] вспоминали лучшие фильмы 2016 года. Все это было нужно для того, чтобы составить общий редакционный список лучших картин. Методология расчета проста – в общий список попали только те фильмы, которые были упомянуты хотя бы дважды (простите нас, братья Коэн и Кен Лоуч). Далее мы суммировали полученные баллы (1 балл за десятое место, 10 баллов за первое). Получилось занятно – в итоговый топ наряду с самыми громкими прошлогодними премьерами попали фильмы, о которых говорили и писали не так часто.
В составлении этого рейтинга приняли участие Сергей Феофанов, Наталья Бука, Артур Сумароков, Анна Дедова, Сергей Лозовский, Стас Селицкий, Виктория Горбенко, Игорь Нестеров, Анастасия Плохотина, Дмитрий Котов, Армен Абрамян, Эрик Шургот, Антон Фомочкин, Денис Виленкин и примкнувший к ним Глеб Тимофеев, который свою версию лучших фильмов 2016 года озвучил, но не пояснил.
Невменяемой крутости документальный портрет артиста, у которого было все и даже больше
Фильм Декстера Флетчера можно упрекнуть в «ученическом» подходе – здесь нет по-настоящему оригинальных решений, а то отсутствие изящества, с которым реальная история втискивается в неширокие рамки законов духоподъемно-мотивационного кино, скорее разочаровывает. Зато все стандартные приемы эмоционального накала действуют по-прежнему хорошо, а самое важное, что удалось главное – действительно выпукло и красиво показать романтику этого странного спорта, и зарядить желанием разломать напополам гиперкуб зоны комфорта.
Вроде бы, Аллен не сообщает ничего нового, вновь подшучивая над несносной лёгкостью бытия, мещанскими превратностями любви и буржуазным пустозвонством. Однако к озорной авторской усмешке на этот раз примешивается и светлая тоска, и любование ветреной философией жизни, для которой все неурядицы одинаково очаровательны, а все радости одинаково бессмысленны. Как воркование кудрявой певички. Как суматошная джазовая импровизация.
Триллер, сумевший столь филигранно оправдать своё название, открывает зрителю новый формат ужаса, где не стоит бояться резкого появления монстра из-за угла или страшиться маньяка с бензопилой наперевес. Кажется, Стивен Лэнг сумел создать настолько яркого антагониста, что одной только своей харизмой способен приводить волосы на теле зрителей в движение вопреки законам гравитации. По факту, «Не дыши» вдохнул новую жизнь в старый французский хоррор «Мертвенно-бледный», сыграв по тем же правилам, но в иной локации. Получилось столь славно, что детищу Альвареса можно смело присудить звание триллера года.
Фильм насквозь пропитан идеей равенства всех живущих на земле, вне зависимости от расы, происхождения, возраста и убеждений. Но нужно отдать должное Кончаловскому, ему виртуозным образом удается не уронить фильм в банальную «толерастию», пафос, патетику и конъюнктуру. Это деликатный разговор со зрителем о том, что в самом страшном чудовище есть что-то человеческое, а великодушный и чистый помыслами доброхот имеет свои страхи, слабости и способен на грех.
Обреченность человека, подвластного божеству на физиологическом уровне. Зияющая, невосполнимая дыра.
Самая трагичная история года. Человек теряет счастье, едва ему улыбнувшись.
Первый голливудский фильм Дэвида Макензи ступает в мир ковбойских шляп и бескрайнего американского запада, который с приходом экономического кризиса окончательно стал диким, и не по причине особой необузданности местных жителей, а просто потому что места эти окончательно приходят в запустение. Если у Коэнов глубинка становилась почвой для неовестерна, то здесь жанр приобретает приставку пост.
Высказывание Снайдера о культуре комикса в XXI веке.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Альтернативное мнение Глеба Тимофеева
О славных временах французского экстремального кинематографа сейчас вспоминают достаточно редко, поскольку и оно само прежние признаки жизни не подаёт, так как основная часть его резидентов — Гаспар Ноэ, Паскаль Ложье, Александр Ажа, Катрин Брейя — давно ушли в тень или же исписались. Но тем приятнее выход такой картины как «Сырое» дебютантки Джулии Дюкорно. В сюжете ленты, повествующей о том как ярая вегетарианка Жюстин путем бесхитростной инициации начала менять по хардкору свой прежний рацион, слишком легко усмотреть внутренний конфликт мировоззрений. Для общества потребления сама постановка вопроса «кем быть» и «что есть» кажется лишённой своей сущностной значимости, так как «Сырое» это в первую очередь психопатологического свойства драма о самоидентификации, о новой социальной и телесной нормативности в условиях обобществления дегенерации ряда институциональных направлений.
Споттисвуд в британском кино известная личность — работал с самим Пекинпой, снял достаточно фильмов, пришедшихся по вкусу как прессе, так и рядовым зрителям. История про уличного кота не то чтобы откровение бывалого режиссера, но тут налицо многолетний опыт, позволивший рассказать историю просто и без лишней загруженности деталями. Радует и каст. Люк Трэдевей убедителен в моменты ломки, и в принципе очень обаятелен. Его подружку играет Рута Гедминтас, она создает образ граждански активной, немного не от мира сего, веганши — этакой повзрослевшей Луны Лавгуд. Кота Боба, к слову сказать, играет сам кот Боб, настоящий и во плоти. Он тут главная звезда, частенько зрителю даже предлагают взглянуть на мир глазами пушистого друга.
Вообще, конечно, формально Андреа Арнольд рассказывает о жизни бродячей группки менеджеров по продажам — ну знаете, тех, кто стучится к вам в дверь с просьбой купить нафиг вам не нужный журнальчик-другой… но по факту это кино вовсе не о современных коммивояжерах. Это фильм-настроение, фильм-порыв, это роуд-муви под палящим солнцем Америки, это раскованное и естественное кино, полное жизненной энергии, силы и вдохновения. Это та самая удивительная легкость кинематографии, доступная лишь очень немногим. Трехчасовый хронометраж растворяется в этой легкости без следа, оставляя после себя лишь удивительно приятное и гармоничное послевкусие.
Один полуторачасовой мастерский стеб, с вкраплениями грубого экшена поверх линейного сюжета. Самоирония, которой не место в официальной киновсленной Marvel, если, конечно, у студии нет цели эту самую вселенную уничтожить. И даже находящимся «в теме» и замершим в ожидании окончания финальных титров тут приготовлен вполне предсказуемый сюрприз и пара милых пасхалок.
Картина Шазелла, которую роднят с «Бёрдмэном» долгие планы и тщательно замаскированные склейки, перекликается с работой Алехандро Иньярриту и говорит о жертвах в угоду искусству, однако теряет за пестрыми нарядами и красочными фонами часть его глубины. «Ла Ла Ленд» — еще одна ода безрассудно романтичной американской мечте, в которую столь рьяно верят те, кто приезжает в город звезд в надежде вытянуть свой счастливый билет. Но Голливуд, как безжалостный дирижер в исполнении Дж. К. Симмонса, кричащий в изможденное и истекающее потом лицо, не приемлет полумер и вынуждает выйти за пределы возможностей и отдаться без остатка. И все это, как цинично учила «Одержимость», не ради достижения совершенства или приближения к абсолюту, а просто ради того, чтобы попасть в чей-то темп.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Рецензия Виктории Горбенко
Рецензия Антона Фомочкина
Рецензия Дениса Виленкина
Должно быть, что-то действительно надломилось в американском массовом сознании, если скромная и недорогая драма про авиакатастрофу со счастливым концом собирает в кинозалах больше зрителей, чем львиная доля затратных блокбастеров, а незатейливая история пилота Чесли Салленбергера вызывает живой и жгучий интерес. Ветеран фабрики грёз Клинт Иствуд не жалеет резких фраз для характеристики нынешних американцев. «Поколение дешёвок», — таким титулом режиссёр наградил соотечественников. И словно желая опровергнуть собственные слова и доказать обратное, Иствуд лихорадочно ищет мощные человеческие типажи из совсем недавнего прошлого. Сперва солдат-снайпер. Теперь лётчик-ас. Персонаж «Чуда на Гудзоне», на одном дыхании сыгранный Томом Хэнксом, воскрешает полузабытые стейнбековские качества – волевое начало, душевную простоту, чувство долга.
Мультипликационная полнометражка Клода Барраса «Жизнь Кабачка» была номинирована на «Оскар» и «Золотой глобус», завоевала главный приз и приз зрительских симпатий на Международном фестивале анимационных фильмов в Анси, а также открыла ежегодный «Большой фестиваль мультфильмов» в России. Мультфильм определённо заслуживает внимания: он, прежде всего, интересен своей необычной и одновременно такой банальной историей: историей мальчика, попавшего в приют. Что касается возрастных ограничений, то этот душещипательный анимационный сказ будет понятен, скорее, детям школьного возраста и, конечно, их несносным родителям.
Нельзя серьёзно относиться к фантасмогории, в которой человеческие физиологические жидкости порой берут начало над здравым смыслом. Но это именно тот бред, в который охотно хочется влюбиться, хотя бы в качестве шутки, хотя бы на часок. Рэдклифф, сбежавший от образа мальчика со шрамом на лбу, невероятно органичен в роли трупа, а сама лента — тот дебильный эксперимент, в котором просто охота поучаствовать. В конце концов, кто утвердил манифест о том, что о вечных темах необходимо рассуждать с серьёзной миной?
Нео-нуар 21-ого века. Консервативный, мелодраматичный, талантливый. Кино, которое генерирует воздух. Два истерзанных сердца в центре города одиночества.
Визуально совершенная головоломка с искусной наррацией и вариативными трактовками, чудовищными перфомансами, глянцевыми интерьерами и полным надежд прошлым, холеной Эми Адамс и шайкой поехавших головой реднеков. История, где от любви до ненависти одна сплошная творческая рефлексия, и воспаленный обидой разум автора рождает уродливых ночных тварей. Тем, собственно говоря, и спасается.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Welldone-рецензия Армена Абрамяна
Тим Бёртон остался верен себе и создал еще одну завораживающую альтернативную реальность, в которой живут наделенные суперспособностями дети, сражающиеся со Злом, тоже умеющим обретать весьма интересные формы. Ева Грин убедительна и хороша собой. Обидно, что к режиссеру, самобытность которого практически не имеет аналогов в истории кино, в последние годы требования зрителей неимоверно завышены, ведь снимать хуже он не стал. Ну, ничего. «Марс атакует!» с его высококлассным трэшовым стебом 20 лет назад тоже не все поняли и оценили.
Это образцово-показательная адаптация, расписанная красками то Тимолеона Мари Лобришона, то Жана Батиста Грёза, то вовсе Ивана Айвазовского. Литература. Степенная и красивая.
Марен Аде в своем третьем полнометражном фильме обращается к теме одиночества человека в социуме. Активная работа, шумные вечеринки, общественный транспорт – вокруг тысячи людей, но чем больше их вокруг, тем они дальше. Персонаж Сандры Хюллер изначально предстает отнюдь не лирической героиней. В таковую Инесс, открыв свой внутренний мир, трансформируется по ходу сюжета.
Хо Джин На спустя шесть лет со времён «Жёлтого моря» наконец-то порадовал новой, всего лишь третьей, работой. Одному из ярчайших представителей южнокорейского кинематографа снова удалось сделать фильм, который держит в неослабевающем напряжении на протяжении всего просмотра. Немалый хронометраж сопровождается множеством событий, неожиданными сюжетными поворотами, шокирующими эпизодами и оставляет зрителя после просмотра с собственными версиями и измышлениями относительно увиденного. Нестандартный по всем статьям «Вопль» совмещает в себе детективный триллер, уморительную чёрную комедию, непредсказуемый фильм ужасов и религиозно-философскую притчу о внутренней природе человека.
Обильно цитируя самого себя и вообще все на свете, Блэк начиняет «Парней» горой гэгов в диапазоне от совершенно дурацких (вроде подростка, обещающего за двадцатку продемонстрировать свой пенис) до почти гениальных (вспомним хотя бы говорящую с Гослингом пчелу). При этом режиссера не сносит в пародию — он издевается над стереотипами и приметами жанра, но делает это как-то очень душевно и совсем не обидно. В результате получается чертовски лихое и неожиданно милое кино, вызывающее не только хохот, но и сентиментальную слезу по тем временам, когда все мы были чуточку моложе, а деревья вокруг — чуточку зеленее.
Как и в предыдущем фильме Ассайаса, психологически уязвимая, потерявшая себя героиня помещена в полумистический антураж. Спиритуальные практики, абстракционизм Хильмы аф Клинт в качестве источника вдохновения, угроза, исходящая то ли от людей, то ли от потусторонних как базис для саспенса. Призраки, изрыгающие эктоплазму, кажутся более реальными, чем люди, связи с которыми эфемерны и неустойчивы, разорваны или не налажены. Отчужденность героини от мира подчеркнута ее профессией, вынесенной в название фильма: персональный покупатель – тень живого человека, лишенная вкуса, мнения, свободы действий. К тому же, интровертная Морин — одна из лучших ролей Кристин Стюарт.
Бытовая драма Кристиана Мунджиу, комфортно восседающего на гребне румынской новой волны, завоевывает почётный титул самого атмосферного и настроенческого кино 2016-го года. Обыкновенная история трансильванского врача, который живёт на две семьи и мечтает отправить дочь на учёбу в Англию благодаря замысловатым сюжетным горкам, изобретательным сценарным трюкам, эмоциональным качелям и съемочной манере обрастает диким количеством смыслов, наполняется тонкими полутонами и глубокими символами. Предчувствие неминуемой катастрофы – ложным рефреном висит в воздухе, мрачные ландшафты, зловещие образы и надрывные сцены создают до крайности напряженное и эффектное зрелище, чтобы затем режиссёр одним ловким движением – снял проклятье с героев и расколдовал своё кинопространство. Задумываясь о философии картины Мунджиу, невольно приходишь к мысли, что румынский постановщик смог сказать практически обо всём: о фальши и честности, о семье и одиночестве, о доме и бездомности, о принципах, которые держат нас на плаву и без которых мы – щепки, швыряемые бурным течением жизни. Фильм обладает тем редким качеством, которое недобитые романтики от кинокритики называют – магией кино.
Создатели «Зверополиса» устроили очередную тотальную миниреволюцию в нише. Получившийся у них продукт лишь имеет прежнюю анимационную оболочку, внутри же не только является совершенно взрослым по смысловой нагрузке фильмом, затрагивая довольно актуальные в наш космополитический век проблемы, но и по форме представляет собой все, что угодно, кроме старомодной сказки. «Зверополис» — это одновременно социальное кино, полицейское бадди-муви, нуар и политический триллер. При чем из каждого жанра сценаристы взяли лучшее – экранная химия между диаметрально противоположными по характеру Джуди и Ником бьет смертельным оружием, от крестных отцов местной мафии так и веет пармезаном, а интриги власть предержащих напоминают карточный домик.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Рецензия Глеба Тимофеева
Квартира в «Сьераневаде» — это, очевидно, уменьшенная копия все еще постчаушесковской Румынии, где целые поколения вступают в конфронтацию на почве идеологии, а экономический упадок прошлого продолжает сказываться на повседневном. В пространствах фильма то и дело возникают политические диспуты: вот пожилая коммунистка защищает секуритате, доводя до слез набожную гуманистку, а в непросторной зале в это время сторонник теорий заговора начинает психовать, ведь его домыслы кому-то кажутся несерьезными. Румыния, как одна большая семья, в которой родственные связи устойчивы, оттого и натянуты до предела. И временами вся эта возня вокруг покойника и его проводов настолько смешна, что кажется жуткой в своем правдоподобии. Людям плевать уже на повод, они хотят кушать, а священник опаздывает, костюм велик, подвыпивший родственник явился без спросу, одна из «младших» притащила обкуренную подругу. Картина Пую — гипертрофированный реализм в чистом виде, зарисовка одного памятного дня, она могла бы быть выполнена в жанре мокъюментари, но поминки не принято снимать на камеру.
Торжество стиля над рассудком. Пак Чхан-Ук плотно закручивает пружину сюжета, потом закручивает ее еще плотнее, потом еще немного… Распутать то, что получилось, непросто, да и надо ли — ведь концентрированная азиатская экзотика бомбардирует зрителя ежеминутно, а горячий лесбийский секс по своему градусу уступает лишь «Жизни Адель», в свою очередь значительно превосходя ее в эстетичности. Это очень насыщенное и, если можно так выразиться, богатое кино, чрезмерное во всем, пьянящее и ошеломляющее.
Это вам не какая-нибудь Германика с ее трудными пубертатными подростками, посылающими маму и папу на три буквы. Серебренников гораздо шире и тоньше. Он раздвигает школьные стены, внутри которых действуют законы стаи. Через главного героя режиссер пытается применить к неокрепшим горячим умам учеников и зачерствевшим холодным сердцам учителей законы совсем другие — божьи. Как легко обнажаются конфликты, из которых и складывается повествование: богословия с наукой, ретроградства с просвещением, невежества с интеллектом, миссионерства с экстремизмом, отроческой распущенности с кондовым «совковым» скудоумием, традиционных семейных ценностей с либеральными идеями.
В дешифровке садомазохистского контекста интересно то, как «Она» соотносится с «Пианисткой», еще одним юпперцентричным фильмом. Пятнадцать лет назад Ханеке снимал кино о том, как женщина выбирает крайнюю форму подчинения, потому что именно она навязана теле- и киноиндустрией. Сейчас невозможно и это. Мужской мир, кажется, настолько захирел, что и быть женщиной стало постыдным удовольствием. На ханековское кинополе картину выводит и включение в контекст игровой тематики. В «Видео Бенни» под влиянием телевидения стиралась грань между реальным и искусственным, а следовательно – допустимым и недопустимым, в «Ней» то же самое происходит по вине игровой индустрии, функционирующей по принципу усиления психоэмоционального воздействия на геймера.
«Манчестер» очень хочется хвалить, но его боязно рекомендовать, особенно кому-то близкому – это лакмусовая бумажка при определении созвучия тебя и Другого. Вот же замечательный Кейси, по-воробьиному нахохлившийся, не знающий, куда деть ни взгляд, ни руки, такой потерянный и потухший, мертвец, насильно вытащенный из уютного гроба. Вдруг – его не полюбят? Или не оценят изящной нюансировки, волшебных мелочей, из которых состоит и без которых немыслимо кино. Замороженная курица вызывает паническую атаку, ветхая моторка служит сохранению семьи, неисправная медицинская каталка катализирует худшие кошмары, Юпитер ведет на пепелище, а лучше Мишель Уильямс никто не выставит за дверь пьяную компанию. Вдруг – насмешливо низведут кино к эпитету «пролетарское», не разглядев, как локальная синеворотничковая драма поднимается до высоты большой человеческой трагедии.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Альтернативное мнение Глеба Тимофеева
Нужно быть слепым, чтобы не увидеть – перед нами большое кино. С точки зрения формы и содержания, идей и киноязыка, сверхзадачи. Возможно, даже слишком большое для современного кинематографа. Это гимн творчеству – чистому творчеству, которое существует в отрыве от костров амбиций и ярмарок тщеславия, – и одновременно это история о том, как мизерабельный образ жизни может сочетаться с безразмерным внутренним миром. Ведь все существующее и происходящее существует и происходит, как известно, лишь в сознании человека. Оттого все наслаждения, воспринятые туманным сознанием глупца, окажутся жалкими по сравнению с сознанием Сервантеса, пишущего своего Дон-Кихота в тесной тюрьме.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Рецензия Виктории Горбенко
Welldone-рецензия Глеба Тимофеева
Практически не используя религиозную символику, Рефн наполняет свой фильм сакраментальными смыслами. Инсталляция в клубе, кастинг в агентстве, перерождение на показе мод, убийство – цепочка ритуалов тянется к главному – поеданию плоти Джесси и купанию в её крови. Не просто устранение более сильной конкурентки, именно культовое действо, уходящее корнями в первобытное, магическое мышление, согласно которому можно получить часть достоинств человека, употребив в пищу его мясо. Вся общность, представленная в «Неоновом демоне» — огромный культ Танатоса, где совершившая заклание Руби – жрица, а искупавшиеся в девственной крови модели – последовательницы. Так Рефн сравнивает глянцевый мир моды с жестокой древней сектой.
Дени Вильнев по-финчеровски мастерски играет именно с композицией и ритмом кадра, иллюстрируя центральные мысли множеством тонких, но метких способов. Например, ремарка о том, что «Время не имеет значения» — не только эмоциональная реакция на боль, но и массивный спойлер – здорово показана через эпизод, в котором героиня Эми Адамс приходит в аудиторию в гордом одиночестве, пока мир занят ажиотажем по поводу визита. Тональность представления проблематики контакта напоминает оптимизм «Марсианина», где космос смотрелся миром бесконечных возможностей и полем для экспериментов; «Прибытие» даёт возможность искренне сопереживать маленьким победам и радоватсья околонаучным достижениям, не отклоняясь от центальной фабулы, исключительно силой мелочей, и позволяет почувствовать единение не против общего врага, как было бы в случае с Сигурни Уивер, а благодаря общей цели и живому интересу. Даже политика, при всей ненужности, выглядит стильно: кадры с абсурдными китайскими военными символично сменяются панорамой десятка мониторов связи, с печальной надписью Disconnect. Удалось не перегрузить деталями, но намекнуть на их наличие – философский вопрос о том, что первично: физические законы, этот набор констант на сейфе вселенной, или средство коммуникации – остается открытым, но затрагивается достаточно, чтобы пробудить любопытство. Очень симпатично смотрится нечастая мысль о том, что эмоциональная сторона контакта не уступает по важности символьно-теоретической – это дарит ощущение, как будто первый раз читаешь «Солярис», искренне сопереживаешь стремлению к взаимопониманию и искренне же радуешься, когда прозрачной стены в универсальном вселенском жесте одновременно касается Элизабет Бэнкс и щупальце пришельца, и появляется уверенность, что всё кончится хорошо. «Прибытие» — редкий пример кино, значительно выигрывающего от пересмотра. Смещаются по фазе композиционные узлы, иначе воспринимается актёрская игра. До «фильма на языке гептаподов» еще далеко, но попытка определенно удачная.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Рецензия Анны Дедовой
