Коронные роли, часть вторая

Игорь Нестеров продолжает вспоминает самые яркие киновоплощения государственных лидеров

Postcriticism продолжает рассказывать о 30 наиболее значимых кинообразах деятелей истории – императоров, королей и прочих власть предержащих, без которых большой экран выглядел бы совсем иначе.

Первую часть читайте здесь, в продолжении вспоминаем роли Виктора Сухорукова, Кейт Бланшетт, Дэниэла Дей-Льюиса, Эмили Блант, Рода Стайгера, Малкольма МакДауэлла, Джона Лоуна, Питера Устинова, Ванессы Редгрейв и Энтони Хопкинса. Финальный текст цикла читайте через неделю.

Вряд ли кто-нибудь другой подошел бы на роль трагикомичного русского царя Павла Петровича лучше, чем Виктор Сухоруков. Дело тут не только в поразительном внешнем сходстве, но и в таланте воплощения эксцентричных и импульсивных персонажей. Фильм «Бедный, бедный Павел» (2003) по мотивам пьесы Дмитрия Мережковского достаточно подробно и выразительно рассказывает о последних днях жизни самого мистического российского правителя, возглавлявшего империю 4 года, 4 месяца и 4 дня. Сухоруковский герой внушает попеременно то жалость, то презрение, то неприязнь, то уважение. По воспоминаниям, примерно ту же палитру чувств вызывал злосчастный монарх.

Австралийка Кейт Бланшетт сыграла почитаемую британцами королеву-девственницу сразу в двух кинолентах «Елизавета» (1998) и «Золотой век» (2007). До неё Елизавету I воплощали в кино примерно полтора десятка актрис, однако только Бланшетт выпала удача снискать почти единогласное признание критиков и симпатию зрителей. Актрисе удалось передать и кукольную внешность, и властный темперамент, и влюбчивую натуру. Именно поэтому фильм «Елизавета» без труда собрал обильный урожай престижных наград. Второй раз успеха повторить не удалось. «Золотой век» вместо исторической драмы вышел халтурной мелодрамой. Впрочем, Бланшетт от этого хуже играть не стала.

Самый любимый актёр Американской киноакадемии был обречён на роль самого популярного и прославляемого американского лидера. Для Дэниэла Дэй-Льюиса роль 16-го президента США стала очередным (третьим по счёту) поводом завладеть оскаровской статуэткой и очередным бенефисом – после «Банд Нью-Йорка» и «Нефти». «Линкольн» (2012) вышел не дурным, но далеко не лучшим кинотворением, как в карьере режиссёра Стивена Спилберга, так и в фильмографии Дэй-Льюиса. Освободитель рабов и защитник национального единства получился хитроватым мужичком и мастером политтехнологий. Линкольновская харизма потерялась в складках смокинга и сценарных лакунах.

Этот фильм открыл Эмили Блант дорогу к славе, признанию и звёздным ролям. Невзирая на то, что «Молодая Виктория» (2009) – ремейк малоизвестной австралийской телепостановки, 26-летняя Блант смогла по-своему истолковать образ. Широкий зритель давно привык видеть королеву Викторию вовсе не юной и изящной, а зрелой и упитанной. Изобразить английскую правительницу – счастливой и улыбчивой девушкой, примерно то же самое, что подстричь Петра I на лысо, или сбрить бороду Николаю II. Тем не менее, британцы и американцы приняли изменение канона и причислили Блант к идеальным исполнительницам королевских киноролей наряду с Бланшетт и Миррен.

Полотно «Ватерлоо» (1970) Сергея Бондарчука помнят сегодня, главным образом, благодаря великолепно поставленным батальным сценам, однако киноработа Рода Стайгера почему-то изрядно подзабыта. Тем не менее, стайгеровский Наполеон Бонапарт получился едва ли не самым образцовым и внушительным, несмотря на великое множество теле- и киноэкранизаций биографии корсиканского гения. Этот образ вместил вселенскую усталость экс-владыки Европы и жажду новых побед, навязчивое чувство обречённости и стремление бросить очередной вызов судьбе. Трактовка образа Наполеона навеяна как историческими, так и художественными источниками об императоре французов.

Древнеримская даль веков видится нам сейчас весьма туманно. «Калигула» (1979) Тинто Брасса по мотивам повести американского интеллектуала Гора Видала пытается рассеять туман, отбросив пуританские традиции изображения античной эпохи. Оттого Калигула в интерпретации Малкольма МакДауэлла – это не заурядный и скучный тиран, а одержимый извращенец, зачинщик сексуальных оргий и участник кровавых позорищ. Фильм подспудно отражает мерзость и дегенератство любой абсолютной власти, не только античной.  Герой МакДауэлла запоминается и шокирует, впрочем, как и сам фильм.

Казалось бы, в маленьком человечке, которого волею судеб ненадолго забросило на трон перед крахом Китайской империи, нет ничего примечательного. Но режиссёр Бернардо Бертолуччи сумел найти в этом образе не только конфликт, но и драму, достойную экранизации. «Последний император» (1987) показывает правителя великого и древнего государства такой же молекулой истории, как и простых смертных. Джон Лоун умело и органично вживается в роль Пу И – балованного аристократа и сибарита, окончившего жизнь простым пекинским садовником.

Так случилось, что знаменитый британский актёр, деятель культуры и посол доброй воли ООН Питер Устинов сильнее всего запомнился по роли деспотичного римского императора Нерона. Фильм «Камо грядеши?» (1951) о нероновских эскападах и муках первых европейских христиан обличает разнузданность и аморальность языческого Рима. Устинов изображает своего героя – полным ничтожеством, в котором одновременно уживается свирепость, глупость и безумие. Устиновский Нерон настолько глубоко отпечатался в памяти актёров и режиссёров, что вот уже почти семьдесят лет иных трактовок образа сумасшедшего императора, увы, не возникает.

Одна из первых звёздных ролей Ванессы Редргейв, после которой актрису начали любить и узнавать. «Мария – королева Шотландии» (1971) Чарльза Джэротта переносит популярный театральный и художественный образ шотландской королевы на киноэкран. Пожалуй, до сих пор нет большей мученицы в английской истории, чем Мария Стюарт. Желая передать это, Редргейв талантливо демонстрирует хрупкость, наивность и незащищенность своей героини, ставшей жертвой интриг и властолюбия двора Елизаветы I.

По признанию сэра Энтони Хопкинса, роль президента США далась ему отнюдь не легко. «Никсон» (1995) Оливера Стоуна построен на амбивалентности образа 37-го американского лидера – политика, который окончил Вьетнамскую войну и надолго дискредитировал президентский пост, сделал планету безопаснее, но безудержно цеплялся за власть. Хопкинс, как и Никсон, сам долго страдал от алкоголизма, оттого актёру постоянно казалось, что вот-вот сорвётся. Во многом после работы Хопкинса, Ричард Никсон стал восприниматься не как вероломный узурпатор, а как политический неудачник, который хотел, но не сумел изменить страну и мир к лучшему.