Открытый урок рисования
Последний портрет (Final Portrait), 2017, Стэнли Туччи
Дмитрий Котов о высоком качестве актерской игры, режиссуры и типичного английского юмора в фильме Стэнли Туччи
31 октября 2017 года в рамках XVIII фестиваля «Новое британское кино» состоялась премьера фильма «Последний портрет», поставленного известным актером Стэнли Туччи. Манерный креативный директор Найджел в «Дьявол носит Prada» и архетипичный педофил Харви из «Милых костей» уже садился в режиссерское кресло, однако громких успехов на этом поприще пока не добился. «Последний портрет» снят достаточно бюджетно и органично вписывается в специфику фестивального кино, однако в самобытности и чувстве стиля ему не откажешь.
Фильм, действие которого разворачивается в 1964 году, повествует о финальном периоде жизни и творчества итальянского швейцарца Альберто Джакометти. Снискав славу и признание как живописец, график и скульптор, он трудится в своей парижской студии над портретом критика Джеймса Лорда, специально прилетевшего из Нью-Йорка для позирования. В этом незамысловатом синопсисе и заключается весь сюжет камерной ленты, в которой не происходит ни одного громкого и по-настоящему важного события даже в масштабах одной узкой и суетливой городской улочки. Потому все внимание зрителя сконцентрировано на диалогах, ситуациях и актерском мастерстве.
Комедийная драма Стэнли Туччи была снята по мотивам книги воспоминаний того самого Джеймса Лорда, наблюдавшего за происходящим, что называется, изнутри. Поэтому кропотливый и местами иррациональный в глазах стороннего человека труд художника, тем не менее, очаровывает неподдельностью. Престарелый сутулый взъерошенный человек в мятой одежде и очках, со щетиной на лице, острой проницательностью во взгляде и неизменной сигаретой в зубах сажает на хлипкий плетеный стул подтянутого мужчину средних лет и приятной наружности, облаченного в дорогой костюм. Первый занимает место у холста, второй замирает в неподвижной позе с каменной физиономией: начинается работа… Запланированная на пару дней, она затягивается на неопределенный срок, то и дело прерываемая не менее примечательными второстепенными персонажами. Усталая, но очень терпеливая жена Аннетт будет сносить измены своего капризного старика, нашедшего вдохновение в эксцентричной проститутке Каролине — типичной француженке-куртизанке с эффектной внешностью, тягой к дурачествам и миллионом безумных идей в рыжеволосой голове. Творческий беспорядок периодически будут усугублять арт-дилеры и сутенеры, а тихий, в меру ехидный брат Диего будет ассистировать, помогая с материалами и инструментами, однако его вмешательство ограничится не более чем созданием заготовок для лепки и пьедесталов для готовых скульптур. Попавший в паучью сеть упрямого перфекциониста, непостижимого гения с темпераментом капризного подростка, Джеймс будет все дальше и дальше откладывать обратный перелет…
“Последний портрет”, рецензия
Муторный и однообразный процесс создания портрета обретает цельность, изящество, драматическое напряжение и медный привкус чопорного сарказма, затягивает с головой и вызывает неподдельный интерес, а все потому, что команда Стэнли Туччи работает как единый слаженный механизм. Оператор Дэнни Коэн проявляет находчивость, в зависимости от обстоятельств используя разные приемы для достижения нужного эффекта: плавное наведение резкости на морщинках натурщика, недоверчивый Джакометти, комично выглядывающий из-за мольберта, намеренно хаотичное дрожание камеры, выхватывающей фрагменты пейзажа из кабриолета, управляемого лихой девицей… Отрывки отснятого материала в руках монтажера Камиллы Тониоло бережно и деликатно сводятся в единое целое, словно картина, составленная из мазков разных цветов. А потому «Последний портрет» целостен не только монтажно, но и стилистически, невзирая на то, как разительно контрастирует мрачный черно-белый антураж мастерской Джакометти, где он живет и творит, со жгучей пестротой теплого колорита в интерьерах парижских борделей.
Грязная захламленная студия, ставшая основной локацией фильма, заставляет художников по декорациям обращать внимание на мельчайшие детали обстановки, а актеров — показывать максимум того, на что они способны. Джеффри Раш имеет все шансы повторить успех десятилетней давности, когда за роль другого гения от искусства, пианиста Дэвида Хэлфготта, он был удостоен «Оскара». Экранный портрет самого Джакометти, подкрепленный и несомненным внешним сходством с реальным прообразом, в его исполнении настолько точен, многогранен и пленителен своей порочной экстравагантностью, что затмевает ироничную элегантность не менее удачной и обманчиво статичной роли Арми Хаммера. Стремительная и мимолетная Каролина, сыгранная Клеманс Поэзи, уже совсем не ассоциирующейся с утонченной блондинкой Флёр Делакур из «Гарри Поттера», разбавляет темную палитру мужских характеров, фонтанируя бессознательным жизнелюбием.
Визитная карточка фильма — настоящий английский юмор высокой концентрации. Диалоги пестрят ехидством, главный герой отпускает колкости вперемешку с руганью и житейскими мудростями, а деликатесные с точки зрения сценарного искусства ситуационные конфузы, покрытые тонким слоем абсурда, караулят за каждым углом. Исключительный характер Джакометти позволяет ему без обиняков сравнить Джеймса с дикарем и дегенератом, а потом со снисходительной улыбкой отметить: «Я никогда не напишу вас таким, каким вижу; это невозможно». И правда, авангардные полотна Джакометти не похожи на обычные портреты, он превращает людей в монохромных истуканов, наделенных мощнейшей энергетикой. Туччи пытается объяснить нам, какими средствами достигается подобный эффект, концентрируя внимание на специфике живописной техники и подробно показывая, как художник выкладывает краски на палитру, подбирает нужную кисть, как смотрит на модель и как наносит мазки…
Визитная карточка фильма — настоящий английский юмор высокой концентрации. Диалоги пестрят ехидством, главный герой отпускает колкости вперемешку с руганью и житейскими мудростями, а деликатесные с точки зрения сценарного искусства ситуационные конфузы, покрытые тонким слоем абсурда, караулят за каждым углом
Как бы между делом старина Альберто поддается очарованию суицидальных мыслей, рассуждает об успехе как о благодатной почве для сомнений, впадает то в самокритику, то в уныние, то в гордыню. Как истинная тонкая натура, он считает все свои полотна незаконченными и несовершенными, остервенело сжигает удачные акварели только потому, что их бумага пожелтела, разбрасывается пачками денег, в которых не видит никакого смысла. Он всплескивает руками, чтобы в бесчисленный раз выпалить протяжное «фа-а-ак!». Хотя бы ради этих экспрессивных возгласов уже стоит смотреть фильм в оригинале с субтитрами.
С широкой улыбкой, без зауми и пафоса, Туччи снял цельное, емкое, исчерпывающее кино пусть о не самом известном художнике в истории, но о действительно необыкновенной личности. О человеке, который считал дерьмом и чушью слова Пикассо и называл Шагала гребаным маляром, заняв свою собственную нишу, в которой ничто другое не приносило ему удовлетворения, кроме бесконечной отдачи любимому делу в жажде созидать. А потом уничтожать созданное, чтобы созидать вновь. Раз за разом. Для Джакометти в этом и есть вся суть существования, а ветреная дурочка Каролина — лишь небольшое красивое дополнение, потому что любой одаренный творец — всегда немножко ребенок, всегда немножко романтик и, какие бы мрачные шедевры ни выходили из-под его кисти, не может жить без прекрасного.
