Лунгин среди чужих
Родина, 2015, Павел Лунгин, рецензия
Анна Дедова об отечественной версии “Homeland”.
В недалеком российском телевизионном прошлом один ушлый продюсер одного первого канала решил приобщить Отечество к славной заокеанской традиции – вертикальной сетке вещания, когда каждой следующей серии любимого шоу зрителю приходилось ждать не 24 часа, а целую неделю. Для того, чтобы окончательно «озападиться», было решено адаптировать к российским реалиям один из главных хитов американского эфира середины нулевых – «Побег». Однако уровень сознания в отношении производства сериалов все еще оставался на уровне «Обручальных колец Кармелиты», поэтому эксперимент завершился полной маркетинговой, управленческой, но, главное, творческой неудачей, и о римейках ненадолго забыли. Уже потом на экранах появились «Оттепель» Тодоровского или германиковский «Краткий курс счастливой жизни», которые показали, что, во-первых, не в порядке выпуска эпизодов, а в повышении планки качества съемок дело, а, во-вторых, приложение руки режиссера разной степени талантливости к близкой его творчеству теме может сработать и в многосерийном формате. Как итог, в разработке Павла Лунгина оказался сюжет американского сериала Homeland, который в драматических категориях пару лет назад рвал всех своих конкурентов на любой престижной ТВ-премии.
Пожалуй, самой существенной загвоздкой в процессе помещения знакомого сюжета в наши временные рамки видится отсутствие, тьфу-тьфу-тьфу, в истории заметных локальных конфликтов в течении последних 10 лет, отчего рассказываемая история сразу же несколько выпадает из контекста.
Конечно, довольно просто после просмотра вышедшей пилотной серии выдать очередной однозначный диагноз всей российской индустрии с криками, самыми приличными из которых будут «Копирка, калька, свое придумывать надо!». Но не стоит забывать, что и якобы оригинальное шоу не является на деле хоть сколько-нибудь оригинальным, а так же «беззастенчиво» эксплуатирует находки израильских коллег и их «Военнопленного». Не говоря уже о том, что в Штатах, бывших когда-то примером для остальных стран относительно исключительности своего контента, нынче вовсю переделывают под себя любой мало-мальски интересный европейский проект. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в соответствии с законами римейков в российской «Родине» все осталось на своих местах. Спасшийся из плена военный пытается адаптироваться к реалиям, к жизни в которых он опоздал на 6 лет. Жена и связанные с ней семейные перипетии отвечают за очеловечивание персонажа, даже начавшая раздражать только во втором американском сезоне дочь действует на нервы уже с пилота. Магистральной остается сюжетная линия противостояния новоиспеченного национального Героя и слегка поехавшей офицерши разведки, которая в единственном числе во всем Управлении уверена в перевербовке главного героя на сторону террористов. Пожалуй, самой существенной загвоздкой в процессе помещения знакомого сюжета в наши временные рамки видится отсутствие, тьфу-тьфу-тьфу, в истории заметных локальных конфликтов в течении последних 10 лет, отчего рассказываемая история сразу же несколько выпадает из контекста. Повествование ведется из 1998 и 1999 годов, но все-таки сомнительно, что пусть и на излете лихих 90-х, но в фарватере двигающегося пока что в никуда политического курса, особенно после случившегося коллапса экономической системы за год до описываемых в сериале событий, ожидать героя будут именно такой прием и такая жизнь, а не запоздалые атаки на обменники валют.
«Родина», рецензия
Очевидно, что такому автору, как Лунгин, захочется удержать собственный режиссерский уровень, что сделать в его нынешней ситуации довольно проблематично. По своей сути «Родина» – шпионский детектив, поэтому тому, кто уже знает наперед все переснятые покадрово твисты, жанрово ничего режиссер предложить и не сможет. Особенно с учетом того, что обязанная менять с каждой серией личины антагониста\протагониста разведчица в исполнении Виктории Исаковой не дотягивает не то, что до Клэр Дэйнс, но даже до Владимира Вдовиченкова, который выступает тут в ставшем уже привычным амплуа мужика, оприходовавшего жену близкого при удобном случае. При этом заметно, что актриса матчасть изучила и доминирующий признак «кэримэтисонства» (неконтролируемой паранойи без тормозов), обезумевшее выражение глаз, на вооружение уже приняла, но главного двигателя для последующего развития событий – химии и определенного сорта напряжения между персонажами – не видать. Сразу вспоминается интерес Лунгина к вопросам врачевания и падения души человеческой и его реализация в предыдущих работах режиссера с Петром Мамоновым. Поэтому логичным было бы предположить, что в фокус и здесь обязана попасть история одного израненного войной солдата с его размышлениями о том, в чем правда, сомнениями в честности намерений бывших и нынешних союзников и личностным возрождением или разложением.Вопрос только лишь в том, согласятся ли на столь неудержимый поток экзистенциализма продюсеры, а с ними и зрители канала, в это же время по выходным привыкшие наблюдать совсем другой сорт художественного вымысла.
