Восхождение Юпитер (Jupiter Ascending), 2015, Лана Вачовски, Лилли Вачовски
Глеб Тимофеев рецензирует “Восхождение Юпитер” сестер Вачовски.
Дальше они прозвали меня Зорким Соколом, — вздохнул юноша, — и путь в авиацию был для меня закрыт.
— Я не понимаю…
— Я врезался на автожире в телеграфный столб.
— Все равно… Кто не ошибается?
— Это был единственный телеграфный столб на всю Сахару!
Юпитер – дочь технарей: отец преподавал астрофизику, мать – математику, и своё дитя они назвали в честь планеты. Счастливую жизнь интеллигенции в мгновенье ока разрушили «пошаливающие» разбойники, застрелившие главу семейства при попытке защитить имущество, и беременной маме пришлось эмигрировать в Чикаго, подальше от неприятностей, и рожать ребенка посреди океана, в контейнере, с водкой в качестве дезинфецирующего средства. Лет семнадцать-девятнадцать спустя Юпитер, как и положено иммигрантам, моет туалеты и мечтает о лучшей жизни, а где-то среди звезд правящая вселенной вечноживущая аристократия намеревается с Земли, как с фермы, собрать урожай жизней для эликсира вечной молодости. Юпитер оказывается прямым потомком и юридической наследницей одного из кланов, реинкарнацией королевы, в связи с чем противоборствующие стороны ищут её с разными целями: или убить, или насильно усадить на престол. На третью от солнца планету параллельно панковатым убийцам отправляется боевитый остроухий наемник, в гриндерах с гравицапой – спасать, защищать и, конечно, любить прошлую-будущую владычицу.
“Восхождение Юпитер”, рецензия
«Восхождение» – фильм Шрёдингера: по нему удобно одновременно изучать, как стоит и как не стоит делать кино. Смотришь на отдельные детали и недоумеваешь, почему по отдельности каждый элемент звучит (да и смотрится) классно, а вместе получается черте-что. Оригинальный сеттинг выглядит набором понадерганных отовсюду интерфейсов, он не раскрывается и не объясняется, оставаясь просто чередой эффектных образов без какой-либо связности. «Восхождение» похоже одновременно на всё, и в кои-то веки это не столько комплимент постмодернисткому искусству миксовать культурологемы, сколько недостаток фантазии и сценарная беспомощность. Вроде бы полно фактурных пришельцев: крылатые ящероподобные воины, крысоптицемордые мажордомы, хипстерские роботы. Знать живописно трясёт мониста, у местной Миссандеи уши, как у Гаечки, а дорожная пыль похожа на «специю». Честные вояки из пятого элемента имели индивидуальность, как и Зорг с его кровавым черепом и трогательным платочком, здесь же просто высокополигональные фигурки «для галочки», но без малейших эмоциональных зацепок. Дороти в мире Дюны. Терри Гиллиам снимает Звездные Войны.
Костюмированная вечеринка «Пятого элемента» на «Голодных играх». Стилизация закручивается спиралью, выглядит очень дорого и местами стильно, но ни разу не эффектно. В попытке щегольнуть оригинальностью Вачовски набрасывают тысячи деталей, но в отличие от фильмов Бессона или Гиллиама эти детали не играют на раскрытие истории, а повисают бессмысленными образами, практически на уровне пародии. То герой Татума – клонированный вервольф-пацифист с тоской по стае и обрезанными крыльями, да еще похож на эльфа из «Дюймовочки» на стероидах. То человек-спойлер Шон Бин не умирает в кои-то веки. То Миле достается самая дурацкая суперспособность на свете, хуже даже чем у человека-телепульта из иксменов: пчелы воспринимают ее королевой и жалят недоброжелателей. Градус абсурда нарастает, сюжетное мельтешение параллелится режиссёрским: планы дольше 3-4 секунд можно по пальцам пересчитать, a некрасивые герои с малоподходящей харизмой говорят ерунду в пустоту, ни на секунду ей не веря. Редмейн хрипит инфернальным шепотом, и кажется, что возьми он тон еще чуть ниже, он вовсе закашляется и попросит воды. Чаннинг где-то в середине забывает рубашку и дальше светит мускулистым торсом, не хуже Тейлора Лотнера. Разве что Кунис аутентична в роли битой жизнью иммигрантки с мешками под глазами, но и она демонстрирует актерский диапазон табуретки, и скука на лице заставляет предположить, что в истории Дороти-Золушки ей сняться хотелось, только вот предпочла бы она «Сумерки», а не эту вселенскую мамба-джамбу.
Костюмированная вечеринка «Пятого элемента» на «Голодных играх». Стилизация закручивается спиралью, выглядит очень дорого и местами стильно, но ни разу не эффектно. В попытке щегольнуть оригинальностью Вачовски набрасывают тысячи деталей, но в отличие от фильмов Бессона или Гиллиама эти детали не играют на раскрытие истории, а повисают бессмысленными образами, практически на уровне пародии.
Целиком «Восхождение Юпитер» находится аккурат между сборником кат-сцен к видеоигре и пародией на жанр космооперы, в сюжетной парадигме young-adult франшиз, со всеми соответствующими арками и штампами. Навязанная неорганичная лавстори с трудом терпится, как и политические игры вокруг мерисьюшной королевы, и за видимым амбициозным замахом нет ни повествовательной логики, ни нерва, ни какой-то скрытой глубины. Джедаи, например, популяризировали даосскую систему воззрений, и любые ходы и события можно было разложить на семантические логические единицы в рамках любых этических систем координат. За приключениями Юпитер не стоит ничего, совсем ничего, и весь потенциально богатый сеттинг смотрится похождениями ряженых клоунов в силиконовых декорациях, визуализацией любительского лит-рпг. Лучше всего, коненчо, махнуть рукой и воспринимать «Восхождение» как поздние «Форсажи», роняя планку до уровня «компанией под пиво»- тогда можно расслабиться и получить удовольствие, наслаждаясь пародийными нелепостями и видеоигровыми элементами. Последние, кстати, хороши: что гонки-перестрелки под пафосную музыку, что летящие ровным строем дроны, которые сбиваются, как в «Футураме», что то обстоятельство, что люди – неписи, и память каждый раз после «жатвы урожая» перезаписывают. Принцессу все отправляют и отправляют to another castle, и трагедия девушки, которая все никак не выйдет замуж, на фоне галактических интриг выглядит действительно смешно. Смешна и бюрократическая сценка с получением королевского титула, с рекурсией сепулек и космической коррупцией. Весь суперпафос пронизан этой иронией, давая практически «антиматрицу» по тону. Выглядит заразительно и красиво, но даже самоцитаты и самоирония не слишком спасают от неровной структуры и невыдержанного ритма. Можно было бы назвать эталонным guilty pleasure, если бы было чуть менее guilty и чуть более pleasure.
