Двойник (The Double), 2013, Ричард Айоади, рецензия
Антон Фомочкин про одиночество в неуютном и туманном мире “Двойника”.
Саймон — вечно извиняющийся мужчина, на протяжении семи лет, проводящий каждый день по одному и тому же сценарию. Он непримечателен настолько, что мало кто из коллег сможет вспомнить кто он такой вообще. Новые отчеты, требования, начальство говорит о каких-то надеждах, которые обычно возлагают при приеме на работу. Вокруг пожилые люди, символизирующие отданную в пустоту жизнь. Единственным лучом света во мраке каморки его существования является Ханна, каждый вечер нарочито страдающая от одиночества утонченная блондинка, разговор с которой вызывает у героя панический страх. Этот безостановочный процесс продолжался бы вечно, если бы не внезапное появление нового сотрудника Джеймса, как две капли воды похожего на Саймона. Вот тут и начинаются неприятности.
Никаких новых ответов — для того что бы стать личностью, нужно совершить поступок, побороть темное в себе, неизбежно оставив его частицу в сознании.
Саймон и Джемс — противоположности во всем, начиная от перемены мест слагаемых в имени и фамилии, заканчивая глубокой невротичностью первого и вальяжной самоуверенности второго. Полковнику нужны люди, а Саймон — пустота, чувствующая себя Пиноккио. Никаких новых ответов — для того что бы стать личностью, нужно совершить поступок, побороть темное в себе, неизбежно оставив его частицу в сознании. Пересказать излюбленную Достоевским тему двойничества своими словами удается превосходно, визуальная феерия, песни с азиатским колоритом, даже не важно, что в сценарной составляющий Айоади изобретает велосипед и намешивает довольно очевидные сюжетные повороты.
Несмотря на остаточную неопытность постановщика, выраженную в небрежности и нарочитом желании подчеркнуть тот или иной момент красным маркером, когда вполне можно было обойтись тонкой кисточкой (главному герою, например, постоянно выговаривают, что он странный, а роль важных для сюжета элементов оговаривается сразу), периодически на экране проступает настоящее, не ограненное искусство. Бумажный снег, город-сказка, город-мечта, непонятно где он, понятно лишь то, что здесь каждый почувствует себя одиноким, а прогулявшись, появится клаустрофобия. «Двойник» — вообще, кино камерное, неуютное, затягивающее. Зритель будет испытывать эмоции, неизбежно, потому что за экранную вариацию Голядкина, придется переживать. Фактурный артист Айзенберг органично отыгрывает сразу две ипостаси.
«Двойник» берет за основу только фабулу из повести Федора Михайловича, и наполнен скорее атмосферой кафкианской безысходности, переданной на большой экран с фантазией Мишеля Гондри. Айоади со времени выхода своего полнометражного дебюта умерил сильное желание выпендриться и поставил во главу угла наполненную туманом трагическую историю о потере личности и отчаянной попытке ее вернуть, все сильнее зажимающей в тиски морального и физического бессилия. Режиссер удачно балансирует между комедией абсурда и параноидальным триллером, сопровождаемым острыми завываниями виолончели. Замкнутый мир без единого лучика солнца, мир, состоящий из длинных темных коридоров. Ящик Пандоры открывается, и обычное расстройство личности превращается в настоящий сюрреалистический кошмар с размытыми границами реальности. Вышедшая на свободу, темная, порочная сторона разума главного героя, пристрастилась к прелестям жизни и медленно пожирает сначала рабочее, а потом и личное пространство. Остается лишь уповать на собственную уникальность и прыгнуть в пучину неизвестности.
