Исчезнувшая (Gone Girl), 2014, Дэвид Финчер, #welldone
Антон Фомочкин с маниакальной дотошностью препарирует новый фильм Финчера в своем #welldonereview
Дисклеймер: В дальнейшем тексте возможны спойлеры. Рецензировать фильм по его первому часу в данном случае бессмысленно. Промо-компания подает кровавое и жестокое зрелище под соусом стандартного детектива, но это обманка. Если вы и правда хотите узнать, как оно, обойдитесь кратким заключением, максимально безболезненным для просмотра. Финчеру пора экранизировать телефонную книгу, других пределов уже не осталось. Изможденные сотнями дублей актеры усердно натягивают кожу своих персонажей, особенно удается это, как ни странно, артисту Аффлеку. Пайк – богиня. Резнора пора отправить в космос, он слишком хорош для этой планеты. Это не великое, как, допустим, тот же «Зодиак», но удивительное и талантливое кино.
«Исчезнувшая» – наименее трешевая (хотите поспорить? Вспомните вторую половину «Острых предметов») и наиболее признанная работа писательницы Флинн. Какое-то время прикидывающееся до боли в зубах типичной бульварщиной, но самобытное произведение, идеально вписывающееся в мрачную, дождливую, выцветшую, сливающуюся в общую безысходность серию финчеровских историй. Каждая из которых посвящена если не личному концу света, то кошмару наяву. Рипли и ксеноморфы; голова Гвинет Пелтроу в коробке; невыносимая игра, постепенно разрывающая мерную жизнь богача изнутри, взрывающийся под Pixies мир; игра Джоди Фостер с грабителями в кошки-мышки; Зодиак (ну, вы поняли); два судебных иска для мудака; пролетающее в обратном порядке время, ведущее к неизбежному детству.
С «Девушкой с татуировкой дракона» все немного сложнее (смысл это обретает, только если учитывать намерение экранизировать всю трилогию), но общего с «Исчезнувшей» она имеет даже больше. Первый фильм – про отношения дикого зверя, которого почти приручили, с красивым, но глупым человеком. Второй – про отношения чистого зла с архетипом «хорошего парня». В обоих – сильный, сложный, доминирующий женский характер и слабый, пассивный мужской. Но если с «ДСТД» режиссер-перфекционист отполировывал умение рассказать историю, практически не отклоняясь от рамок жанра, то «Исчезнувшая» – это материал, идеально вписывающийся в четко обозначенные творческие принципы. Жирная точка на увлечении к деконструкции жанра триллера. Сквозь лишенные жизни, тусклые цвета просматривается широкая ухмылка режиссера.
Новые решения с привычным набором инструментов на руках. Первая половина – идеальное олицетворение понятия «дисгармония». Цель ясна – зритель должен прочувствовать такое же липкое, нелепое чувство, что ощущает главный герой. Рваный ритм, урезанные записи из дневника, небрежно перебивающие завязку. Заглушающий слова, похожий на долбеж отбойного молотка бит, воспроизводимый резноровскими механическими машинами, магическим образом перерастающий в музыку. Камера Кроненверта, рельсы, рельсы, рельсы, с, кажется, единственным переходом на ручную, сделанным именно тогда, когда оно действительно нужнее всего. Дистанция обязательна, только так отрицательная или положительная позиция героя будет не ясна до самого финала.
Финчеру пора экранизировать телефонную книгу, других пределов уже не осталось
За прописанными мотивациями и погружением в ход мыслей обращайтесь к первоисточнику. После пронизывающего холодом взгляда артистки Пайк не хочется решительно ничего. Вообще, именно рукопись Флинн – ахиллесова пята слаженного механизма «Исчезнувшей». Знаешь развязку – нет того эффекта, что был, допустим, от измененной концовки «БК», нет атомного взрыва, прорастающего в сознании. Глупость – перемешивать своими задумками такой богатый материал, его и урезать стыдно, потому Финчер практически ничего не меняет, режет диалоги, второстепенных персонажей, но следует за писательницей по пятам. Невозможно не упиваться утопающей в фонтане крови Эми, движения которой на миг теряют человеческое. Невозможно изменить финал, потому что он вызывает только ужас, застревающий глубоко внутри.
Они созданы друг для друга. Флинн с такой же усмешкой от главы к главе заигрывает с читателем, разрушает выстроенные интриги, медленно подбираясь к скрытой в недрах страниц жемчужине, перевертышу, выворачивающему наизнанку практически все. Материал соответствует мировоззрению Финчера – действительно хороших людей здесь нет, есть только злые, мерзкие и грешные, неравномерна только степень безнадежности. Реальность жестока – практически без просветов – и не слишком справедлива к добыче и хищнику. Но самое главное – подверженность манипуляции людей. Тут мы и выходим на два пути. Первый – более явный, блондинка руководит ситуацией без явного вмешательства, улики выскакивают из ниоткуда, по часам, погружая Ника в пучину, такую же черную, как ее сердце. Второй – тянущаяся второстепенно тема воздействия СМИ на добропорядочных граждан, после «разоблачающего» выпуска передачи переполненных желанием разорвать жертву. Желанием, переходящим в более глобальное – где от натянутой, фальшивой улыбки и лжи зависит правда.
Притом это страшная (правда-правда), невыносимая и мрачная история про то, что идеальный брак бывает только в начале и остается на исписанных страницах дневника (существующего исключительно для следствия). Любовь здесь больше не живет, есть только чувство, усталое, кровоточащее и больное. Есть лишь желание. Желание найти сошедшего с картинки партнера, идеального исключительно для тебя. Нельзя перестать быть злодеем, закрыв ямочку на подбородке рукою. Мы стремимся к идеалу, потому что если этого самого идеала нет, то зачем вообще к чему-то стремится? Жены, красивые, развязные в постели, держащие себя в форме ради того чтобы мужья заставляли их чувствовать себя особенными. Но глянцевые идеалы со временем трескаются, раздражающие куски засохшей краски так и манят их содрать, а потом разбить хрупкое, уничтожить свою вселенную просто так, потому что сказки не случилось. От «долго и счастливо» осталось только долго. Более молодая и красивая кукла уже получила долю своей нежности, окутанная метелью из сахарной пудры. Пока смерть не разлучит – чересчур быстро стало настоящим, ведь оргазм это, как говорили французы, маленькая смерть, а психологического возрождения все нет и нет. Заодно постепенно умирают и отношения, мелочи исчезают в пространстве, как однажды исчезла и великолепная, потрясающая Эми. Каждая девушка хочет, чтобы перед ее именем стоял эпитет «невероятная», ведь так. А если нет, то приходится гореть, сначала изнутри, затем испепеляя окружающее.
Ненависть и гнев, накапливаются, льются через край, затапливают соседей, что мешают спать. Люблю настолько, что готов убить. Или просто готов убить. Речь про монстра, которого мы сами создаем, держим рядом и не замечаем, как тот подбирается с лезвием наготове. На каждого далеко не самого плохого человека на земле, вроде Ника, есть отвратительные блондинистые суки, вроде Эми. Хочется забыть, но это невозможно. Остается только кричать – Amazing Аmy, Amazing Аmy, Amazing Аmy, и так до бесконечности.
