Фееричная провокация в звёздно-полосатых декорациях на тему войны всех против всех. Здесь талантливо собраны и переплетены между собой основные американские фобии последних лет. Это первое художественное кино о том, как социальные сети меняют общество, виртуальные побоища перерастают в реальные, а диванные армии превращаются в уличные. Режиссёр и сценарист Сэм Левинсон творит на экране натуральный беспредел, который даст фору любой «Судной ночи». Тут нашлось место и битве полов, и второй поправке, и российской киберугрозе. Ведьминский Салем становится ареной для выбивания дури из американской мечты, поколение Z на пустом месте разжигает вторую гражданскую, интернет служит детонатором всеобщей анархии. На переднем плане – свободная от оков женская сексуальная энергия, которая сметает гнилые скрепы и ломает последние табу. По Левинсону, эта энергия несёт хаос, но одновременно даёт надежду на перерождение. Несмотря на кровавость и безбашенность, фильм оставляет пространство для самоиронии. Создатель допускает, что Америка изрядно перенервничала и череда маячащих впереди национальных потрясений – всего лишь вымысел идиота, полный шума и ярости.

Известный провокатор Динеш Д’Соуза заходит с противоположной стороны баррикад. По мнению консерватора-индоамериканца, Штаты катятся в тартарары вовсе не из-за резкого уклона вправо, а по причине бунтарского безумия демократов, которых режиссёр лихо сравнивает с фашистами и национал-социалистами. Причём если любимое оружие Мура – насмешка, то Д’Соуза по-звериному серьёзен. Документальные кадры и интервью обрамляются пафосными вставками, в которых «левацкий изверг» Гитлер противопоставлен правому харизматику Линкольну, а коричневорубашечники – минитменам. Дональд Трамп выглядит едва ли не мессией, тогда как его противники – вероломными наследниками ку-клукс-клана, латентными сторонниками сегрегации и евгеники. Д’Соуза настолько нагло и ретиво меняет местами азбучные истины, замалчивает ключевые факты и выпячивает второстепенные, что невольно воспринимаешь его работу как лобовой сеанс троллинга. Фильм способен задеть за живое лишь две категории зрителей: наивных фанатов 45-го американского президента и любителей грошовой конспирологии. Но пестуемое режиссёром отвращение к согражданам из другого политического лагеря – факт поразительный для американского документального кино.

Важнейший итальянский постановщик нашего времени обратился к образу лидера, который олицетворяет вульгарность нулевых годов – любвеобильному Сильвио Берлускони. Десять лет назад Паоло Соррентино посвятил фильм другому премьеру – Джулио Андреотти. Но если Андреотти представлял для режиссёра сугубо энтомологический интерес, то сейчас Соррентино волнует – этическая природа власти и последствия её морального фиаско. Поэтому Тони Сервилло изображает на экране воплощённую пошлость – белозубого престарелого мачо, которого чутьё и хватка вывели на вершину горы. Фильм превращает зрителя в вуайериста, вызывая постыдное чувство, будто подглядываешь за порно-вечеринкой с участием известного политика, где вместо порно – глянцевая пустота кадра, похабные персонажи и буйство полуголой плоти. Автор «Молодого папы» и «Великой красоты» долго восхищался прелестью гедонизма и лёгкостью бытия, но «Лоро» меняет режиссёрский взгляд. Соррентино шепчет зрителю: лоск и роскошь эпохи – ничто, если храм разрушен, духовные ценности изгажены, а отец отечества – ботоксный аферист, давно всем надоевший, но вросший в национальный ландшафт настолько, что будущее без него немыслимо.

Режиссёр Вера Кричевская и сценарист Ксения Собчак сняли документальную сагу о взлёте и крахе Анатолия Собчака, первого и последнего мэра Санкт-Петербурга. Фильм ностальгирует по тем временам, когда свобода слова, печати и митингов ценилась чуть выше, чем сегодня, а выборы считались сакральным обрядом, а не протокольной формальностью. Авторы не слишком интересуются контекстом решений и свершений эпохи, сюжет целиком сосредоточен на озвучивании оценок и выдумок видных персон. Кричевская и Ксения азартно интервьюируют целое полчище журналистов, политологов, чиновников и экс-чиновников, отчего создаётся атмосфера сонной телевизионной говорильни. Зрителю предлагают наблюдать за тем, как питерский мэр тщетно борется с московскими силовиками, Владимир Путин благородно спасает бывшего босса, а Ксения в платье Алисы из Страны чудес рассуждает об отцовской святости. «Дело Собчака» вышло этаким подмигиванием всем «своим» из девяностых, попыткой помирить власть и оппозицию. Получилось, как в старой рекламе: мы такие разные, но всё-таки мы вместе, а те, кто не пробовали устриц с трюфелями – пусть шагают лесом. Именно поэтому кино мало кому покажется чем-то близким, тем более чем-то правдивым.

Пронзительная тюремная эпопея про трёх политических узников, борцов за свободу Уругвая. Хосе, Маурисио и Элеутерио – пламенные левые революционеры, которых правящая хунта желает довести до состояния домашнего скота при помощи пыток и изоляции от внешнего мира. По духу кино напоминает смесь «Побега из Шоушенка» и «1984», однако кроме всего прочего – это ещё и вдумчивое размышление о политической судьбе Латинской Америки. Режим не пытается уничтожить своих оппонентов физически и создать новых мучеников, а мечтает победить их морально и добиться публичной капитуляции. Короткие флешбэки воспроизводят уругвайский общественный пейзаж 1970-х и наглядно иллюстрируют остроту противостояния. Череда тюремных испытаний, через которые проходят герои, наполнена болью, страхом и безнадёгой. Схватка между деспотией и демократией передана через общение между надзирателями и арестантами, через яркие и точные аллегории. Память выступает единственной связующей нитью между неволей и свободой, а выращенный в каземате цветок служит символом надежды. Фильм убеждает, что любая диктатура конечна, свобода неизбежна, а человека светлых идей и твёрдых убеждений не сломают ни стены, ни решётки, ни годы.

Эпатажный Спайк Ли для либералов – живой символ борьбы за права меньшинств, для консерваторов – предвзятый скандалист, который под маской антирасизма прячет патологическую неприязнь к белому человеку. Все ждали, что «Чёрный клановец» станет очередным режиссёрским манифестом, обвиняющим белую Америку во всех смертных грехах. Однако Ли снял на удивление взвешенный и тонкий фильм о расовых стереотипах, которые, несмотря на терпимость и политкорректность, продолжают корчить уродливые гримасы и портить лицо американского общества. Взяв за основу абсурдную, но реальную историю про внедрение чёрного копа в крупную ячейку ку-клукс-клана, постановщик выжимает из неё сценарный максимум. Союз меньшинств, состоящий из двух полицейских, еврея и афроамериканца, проникает в гнездо ККК и пытается добраться до самого Дэвида Дюка – суперзвезды американского национализма. Изобретательный, едва заметный стёб над нынешним порядком вещей сочетается с горестным, но совсем не ожесточенным взглядом на историческое прошлое. Следуя моде, задаваемой СМИ и интернетом, молодые чёрные кинематографисты (Джордан Пил, Нэйт Паркер) норовят свести счёты с «белым дьяволом». Старый-мудрый Ли даёт пример интонации и призывает не к возмездию, а к спокойному разговору, ведь только так можно достичь если не национального единства, то хотя бы очередного национального компромисса.

Кино предлагает взгляд на проблему полицейской жестокости под другим более острым углом с трёх разных точек. Группа нью-йоркских держиморд ненароком убивает чёрного мужчину за незаконную торговлю сигаретами. Момент жестокого убийства фиксирует на мобильный местный паренёк, который становится героем первой истории. Вторая посвящена чёрному полицейскому, знающему систему изнутри, видящему её пороки, но из-за круговой поруки ничего не делающему, чтобы её изменить. Третья сосредоточена вокруг талантливого спортсмена, который под впечатлением от трагедии решает начать личную борьбу против расистов в синей форме. Основу сюжета образуют реальные события: нашумевшее убийство Эрика Гарнера и его последствия. Перед каждым из персонажей режиссёр ставит моральную дилемму: либо оставаться в зоне комфорта и закрыть глаза на бесчеловечность, либо рискнуть всем и бросить вызов силовикам. «Монстры и люди» некоторыми воспринимаются как банальный антикоповский выкрик, другими как чересчур тусклое посвящение жертвам полиции и гражданским активистам. Истина где-то посередине: фильм нельзя считать глубоким, но авторам всё-таки удаётся назвать вещи своими именами и отделить мёртвые души от живых.

Одна из лучших трагикомедий о расовом неравенстве и ценности человеческой жизни. По эмоциональному напряжению это кино куда мощнее, чем любая титулованная работа Барри Дженкинса. Завязка истории знакомая: чёрный парень на условном сроке видит, как белый коп расстреливает на улице другого чёрного парня. Далее сюжет движется по непредсказуемой траектории и венчается пронзительным финалом. «Слепые пятна» не только о полицейской жестокости, но и об агрессивной урбанистической среде. Криминальный Окленд – собирательное местечко, похожее сразу на все американские проблемные города. Судьбы его обитателей разных рас и социальных ролей сплетаются в большой клубок противоречий, только не как в «Столкновении» Пола Хаггиса, а нелепее, глупее и больнее. Вопреки веяниям времени, фильм не пытается эксплуатировать ненависть к синей форме. Карлоса Лопеза Эстраду не столько интересует сам акт полицейского беззакония, сколько пейзаж вокруг. Режиссёр фиксирует отмирание культуры быта и высмеивает пошлый гангстерский колорит, ставший визитной карточкой цветных окраин. Фильм изящно стирает грань между белым и чёрным. Тут нет охотников и жертв, легавых и штатских, а есть побитые жизнью люди с уймой комплексов, стрессов и проблем, которым не хватает сил и смелости сказать «нет» насилию и «прощай» оружию.

Так случилось, что Клинт Иствуд – последний крупный голливудский режиссёр, кому небезразлично, как Америка выглядит со стороны и чествует своих героев. Вряд ли кто-то другой решился бы создать «Поезд на Париж» – первый художественный фильм, где главные роли исполнили не актёры, а участники событий, на которых основан сценарий. Закадычные друзья Спенсер, Энтони и Алек отправляются в европейскую турпоездку и оказываются в эпицентре исламистской атаки на пассажирский экспресс. По счастливой случайности двое из них – кадровые военные, поэтому террориста удаётся обезвредить без жертв. Пусть знание сюжета заранее портит весь саспенс, а отважные американцы напрочь не умеют играть. Пусть пафос отдельных сцен безнадёжно зашкаливает. Иствуд говорит то, о чём нынешний кинематограф помалкивает: о традиционных ценностях Запада и мусульманском экстремизме. И дело тут вовсе не в том, что Иствуд мечтает видеть Америку снова великой, а всех остальных – покорными фанатами мира по-американски. Режиссёр старается напомнить толерантным коллегам и либеральным согражданам, что людей старой «реднековской» школы не стоит презирать и стыдить, ведь они тушат пожары и преграждают путь злу.

Крупнейший за всю европейскую историю одиночный теракт получил достойное воплощение в фильме Пола Гринграсса. Американский режиссёр уже снимал о террористических атаках: его «Потерянный рейс» (2006) вышел довольно неожиданным взглядом на события 11 сентября 2001-го года. Новое кино Гринграсса досконально и беспристрастно следует хронологии летней норвежской трагедии 2011-го года. Правый экстремист Андерс Брейвик представлен фанатичным девиантом-невротиком, который расстреливает подростков, как живые мишени. Уродливая неонацистская идеология проступает сквозь пафосные речи о защите Запада от ислама и предательстве либеральной элиты. Противостоит террористу вся цивилизованная Норвегия: политики, юристы и обычные дети, чья жизнь разделилась на «до» и «после» 22 июля. Ключевая роль принадлежит подростку Вильяру Хансену, ставшему инвалидом в результате теракта. Этот израненный человечек, сыгранный Йонасом Страндом Гравли, оказывается глыбой, которая раскалывает ментальную броню Брейвика и бесповоротно превращает мстителя-крестоносца в маньяка-детоубийцу. Судебный процесс над террористом – эмоциональная и сюжетная кульминация. Именно здесь варварские воззрения Брейвика терпят окончательный крах и получают оценку от Европы XXI-го века, которая не вырывает око за око, а искореняет агрессию – твёрдым гуманизмом и отказом от насилия. Верен ли такой путь, покажет только время.

Морская катастрофа 2000-го года потрясла весь мир и удивительно, что фильм по её мотивам вышел лишь спустя почти два десятка лет. Томас Винтерберг подходит к трагедии осторожно и политкорректно, но вместе с тем – совершенно безграмотно с точки зрения понимания российских реалий. Люди и среда, показанные датчанином – это ни в коем случае не русские и не Россия, а пошловатый фэнтезийный мирок. Режиссёр собирает все штампы, которые знает: герои по-скандинавски пьют, поют застольные песни, почему-то похожие на немецкие, и по-восточному лебезят перед плутоватым начальством. Невзирая на солидный актёрский состав (Колин Фёрт, Макс фон Сюдов, Леа Сейду), ни одна роль не впечатляет и не выделяется на общем фоне. Куда интереснее, как создатель «Торжества» (1998) и «Охоты» (2012) понимает отношения между российской властью и российским обществом. Фильм фиксирует беспомощность вдов в борьбе за правду о «Курске», показывает лицемерие «ответственных» лиц, но одновременно замечает отсутствие пиетета к высшему руководству со стороны юного поколения – детей подводников. Пожалуй, главная находка фильма – сцена, где сын погибшего капитана Аверина отказывается пожать руку адмиралу. Винтерберг заключает: настоящее России тоскливо и раболепно, но совсем иное будущее уже рождено и ждёт, пока мгла на горизонте рассеется.

После коммунального триллера «Дурак» (2014) режиссёр Юрий Быков снял триллер производственный. Дух девяностых по-прежнему веет над режиссёрским кинопространством, но гораздо меньше, чем ранее. Группа провинциальных работников фабрики-банкрота захватывает в заложники местного магната, чем бросает вызов всей полицейско-олигархической вертикали. Типажи рабочих, омоновцев, частных охранников проработаны пусть не идеально, но вполне убедительно. Быковский мирок довольно размыто, но всё же зеркалит извечное российское противостояние власти и народа, или, говоря языком Маркса-Ленина, буржуазии и пролетариата. Пролетариат, по мнению режиссёра, нынче аморфен, деморализован и неприкаян, а буржуазия, напротив, хитра, изобретательна и окружена цепными псами. Восстание против системы равносильно самоубийству, ведь каждый мятежник – чей-то муж и сын, а семья для большинства по-прежнему самое дорогое. Народные мстители заранее обречены, поскольку им есть, что терять, кроме своих цепей, и ещё нет той ненависти, которая захлестнула страну в 1917-ом. Быков создал кино о современном русском бунте – бессмысленном и безысходном, но не беспощадном, тогда как подавители этого бунта не боятся ни грязи на руках, ни кровавых мальчиков в глазах.

Судья Верховного суда Рут Гинзбург давно превратилась в икону американского феминизма. За минувший киногод ей посвятили целых два фильма: документальный «RBG» и художественный «По половому признаку». Если первый – занятный, но чересчур пунктирный биографический экскурс, то второй сконцентрирован на юридических баталиях Гинзбург за права женщин. Картина Мими Ледер посвящена событиям начала 1970-х годов, когда женский вопрос из-за сексуальной революции и краха традиционных взглядов на семью встал особенно остро и приобрёл политическую окраску. Добросовестная мать и жена Гинзбург видит, что американское законодательство не поспевает за американским обществом: на юридическом факультете Гарварда – одни мужчины, в судах и на государственных постах – мужской междусобойчик. Молодая преподавательница права решает изменить систему изнутри, выиграв прецедентное судебное дело, которое положит конец дискриминации по признаку пола. Кино красочно и динамично рассказывает, как менялись американские взгляды на гендерное равенство и какие распри вспыхивали по этому поводу. Фелисити Джонс отлично вживается в роль известной правозащитницы, Арми Хаммер ничуть не хуже играет её мужа, а недурной сценарий раскрывает, как женщины из страны юристов выбили себе местечко под солнцем. На фоне некоторых причуд современного феминизма фильм выглядит взвешенно и честно.

Биография легендарной военной корреспондентки Мари Колвин просилась на экран. При жизни и особенно после гибели Колвин не раз называли Жанной Д’Арк от журналистики и самой твёрдой леди на войне, чьё главное оружие не автомат и патроны, а клавиатура и слово. Для западных медиа её образ – символ гуманизма и бесстрашия. Кино Мэтта Хейнемана предельно подробно и аккуратно освещает ключевые вехи профессиональной и личной жизни американской репортёрши, лишённой той наивной романтики, которая часто ассоциируется с военной прессой. По сюжету Колвин, блестяще сыгранная британкой Розамунд Пайк, оказывается в гуще всех локальных конфликтов современности: от тамильского восстания на Шри-Ланке до ливийской мясорубки и сирийской бойни. Её мотивация – вовсе не деньги и не адреналин, а желание докопаться до причин насилия, рассказать об этом и сделать мир немного человечнее. Душевный надрыв и сомнения главной героини становятся шестерёнками фабулы. Невзирая на признание коллег и уважение врагов, Колвин остаётся женщиной на поле боя, для которой боль от людских страданий – тяжелейшее бремя. Как ни парадоксально, именно этот ужас, пропущенный через себя, даёт осознание миссии и придаёт сил для борьбы, которую никак нельзя назвать напрасной.