Выживут только любовники (Only Lovers Left Alive), 2013, Джим Джармуш, рецензия
Александр Елизаров о беспомощном Адаме и жесткой Еве в рецензии на “Выживут только любовники”.
Томушка вертится вместо камеры, лежа на диване с персональной домрой – одним из сотен освоенных им за продолжительную жизнь инструментов – его возлюбленная исполняет ту же пресловутую карусель. Играет хорошая инструментальная музыка, а минутой назад фоном было звездное небо – потом они просыпаются, и этот в чистом виде экзистенциальный спектакль, переложенный на огрубевшие плечи бессмертных кровопийц, начинается.
Они – это моменты осознания, что вокруг только и осталось, что любопытное личико напротив твоего, уставший ангел-хранитель за спиной, тот же ты, только губы не красит.
Проблема авторского кинематографа есть главный его козырь: если кто-то не понимает, почему герои делают то, что делают, и что из этого зритель должен понять и принять, то проблема в аудитории, а не в авторе. “Любовники” как раз об этом. Они постоянно напоминают, что вся история – дело рук десятка одаренных вампиров, которые имеют элементарно больше времени, чтобы делать мир лучше. Самонадеянность остается за кадром, гордыня тут не причем – просто вот тебе условные зомби, вот те, кто ими управляет.
Вопрос только в том, что зомби как отдельная каста остаются всего лишь посредниками, курьерами, обслуживающим персоналом, и лишь единицы получают почетное право обращения, карту местности невиданных простор разума. Джармушевские персонажи деперсонализируют весь людской род, оставляя возможность не питаться, но питать, обнадеживать и дарить повод удивляться. Человечество как кучка муравьев бессильна в попытках объяснять квантовые запутанности и феноменального Пресли, вампирам такое очевиднее евклидовых аксиом.
В то же время, однако, два основных персонажа – собственно, Хиддлстон (навсегда Локи и на два часа Адам) и Сиунтон – такой самоочевидный, узкосегментированный срез семейной пары как ячейки современного общества. И тут сразу же бросается в глаза приевшееся смещение понятий мужчины и женщины. Он – вялотекущий, романтичный и праздный, она – обстоятельная, смелая, жесткая. Образ Евы идеален, начиная прической и кончая актрисой дубляжа, а блестящее его исполнение Тильдой лишний раз доказывает несостоятельность номинально сильной половины. Том беспомощен, его Адам вызывает чувство отвращения, как от взгляда на только-только разлагающееся яблоко: смрадный запах еще не успел оккупировать воздушное пространство, но всем ясно, что место в мусорном баке ему зарезервировано.
История двух одиночек – неважно, как их там Джармуш позиционирует – старее мира, и режиссер не устает об этом напоминать. Ключевые эпизоды – не те, когда герои пялятся друг на друга или замышляют необходимое убийство. Они – это моменты осознания, что вокруг только и осталось, что любопытное личико напротив твоего, уставший ангел-хранитель за спиной, тот же ты, только губы не красит. Они – это согласие с тем фактом, что подобных тебе единицы. И если хочешь жить, то любить необязательно. Обязательно это показывать.
