Лебединая баллада
Большой, 2017, Валерий Тодоровский
Дмитрий Котов рецензирует новый фильм Валерия Тодоровского
Балет — очень специфический вид искусства. Пожалуй, именно на балетной сцене и за ее кулисами острее всего обретает актуальность аксиома о красоте, обязательно требующей жертв. Коварство грез о «полете на пальчиках» в разных ракурсах уже освещалось кинематографистами: от психологического коллапса личности в «Черном лебеде» Даррена Аронофски до становления крепкого мужского характера в «не самом мужественном деле» — «Билли Эллиот» Стивена Долдри. В отличие от других известных экранных произведений схожей тематики, Тодоровский заведомо задался целью безо всякой мишуры и лирических отступлений показать, каков балет на самом деле — адский труд до седьмого пота и постоянный изматывающий стресс. Режиссер утверждает, что «Большой» не призван ломать стереотипы о балете, а наоборот — это и есть фильм о самих стереотипах. Конечно, в истории танцующей Золушки из Шахтинска Тодоровский обошел стороной самую развесистую балетную «клюкву» вроде битого стекла в пуантах, но в целом поставленную задачу выполнил, прямо и последовательно показав всю жестокость балетного мира и быстротечность прекрасного.
12-летняя Юля Ольшанская, промышляющая мелким воровством на улицах провинциального шахтерского городка, вытягивает счастливый билет в лице спивающегося бывшего балетмейстера Потоцкого, оставившего за плечами сценический успех и славу. Юлька готова на все, чтобы достигнуть намеченной цели — танцевать на сцене Большого — и, если получится, не потерять по дороге лицо и остатки совести. Дерзкий характер и несомненный талант приходятся по душе жесткому, но справедливому педагогу Галине Михайловне Белецкой — в прошлом выдающейся балерине. Эта сварливая тетка, которая скрывает от окружающих усугубляющиеся проблемы с памятью, незаметно становится для юной героини верным другом и единственной опорой на тернистом пути в профессию…
“Большой”, рецензия
С первых же диалогов кажется, будто всеми любимая «мымра» Алиса Фрейндлих сверх меры вжилась в образ теряющей хватку и слабеющей перед надвигающейся старостью артистки, отчего через раз переигрывает, недотягивает, порой даже слегка теряется перед камерой, а потому ее Белецкая (очевидная рифма — Плисецкая) не выходит до конца убедительной. Хотя главный антагонист в руководстве Московской государственной академии хореографии Унтилова (намек на Уланову?) — выглядит, пожалуй, еще топорнее в исполнении Валентины Теличкиной, создающей впечатление карикатурного чиновника советской закалки. Вообще, актерский аспект в итоговом восприятии фильма оказался самым сомнительным. Дети-актеры тоже не делают сенсаций. Исполнительница роли маленькой Юли — Катя Самуйлина (на момент съемок ей было как раз двенадцать), призер первенства Москвы по художественной гимнастике — красивый, обаятельный и пластичный ребенок, отлично умеющий танцевать, но все же скорее одаренная спортсменка, нежели актриса: механичность заученного текста из ее уст то и дело режет слух. А вот в химию и энергетику сложных отношений на стыке дружбы и соперничества между повзрослевшей Ольшанской и ее визави Курниковой веришь гораздо охотнее. География кастинга перед началом съемок охватила не только российские города, но и недалекое зарубежье. На эти главные «танцующие» роли в итоге были выбраны Маргарита Симонова, выступающая на сцене Большого театра Варшавы, и москвичка Анна Исаева. Во многом их стараниями и нескрываемой страстью к любимому делу был создан тот нерв, который позволил режиссеру раскрыть разные стороны особой закулисной «кухни», где бывает сложно сделать правильный выбор между личным успехом и счастьем близких людей. Любой чисто женский коллектив — в той или иной степени серпентарий. Однако в балетном деле ситуация сильно усугубляется остервенелым чувством конкуренции и бешеными амбициями, когда в итоге все сводится к одному: ты либо прима, либо никто. Как ни странно, самым органичным во всем этом «бабьем царстве» оказывается уже слегка поистрепавшийся мачо, секс-символ бальзаковских дам начала нулевых (передаю привет маме) Александр Домогаров, по пути от Турецкого до Потоцкого успевший набраться и мужской солидности, и актерского опыта.
Самого яркого с точки зрения эмоциональной напряженности и драматургического драйва момента — прыжка с крыши на крышу, во многом символичного и даже сакрального — все же не хватает, чтобы подвести зрителя к катарсису в правильном месте. Говоря метафорично, при всем размахе и близости успеха, фильм Тодоровского… не допрыгивает. «Большой» никак нельзя назвать неудачей, но не покидает ощущение того, что он мог бы быть ярче, мощнее… Больше
Несмотря на то, что изначальный трехчасовой хронометраж фильма был урезан почти на треть, «Большому» заметно не хватает динамики. Той самой, которая обычно превращает посредственный танец в произведение сценического искусства. Самого яркого с точки зрения эмоциональной напряженности и драматургического драйва момента — прыжка с крыши на крышу, во многом символичного и даже сакрального — все же не хватает, чтобы подвести зрителя к катарсису в правильном месте. Говоря метафорично, при всем размахе и близости успеха, фильм Тодоровского… не допрыгивает. Подтверждением тому — чрезмерно затянутое слоу-мо, ведущее героиню к свету софитов в завершающих сценах картины. «Большой» никак нельзя назвать неудачей, но не покидает ощущение того, что он мог бы быть ярче, мощнее… Больше. Примечательна формулировка в финальных титрах: сценарий Анастасии Пальчиковой «по мотивам синопсиса» Ильи Тилькина и Валерия Тодоровского. Вот где-то на этом этапе работы от идеи к полновесному сценарию, судя по всему, и появились провисания, сбился ритм, вплелись странные диалоги сокурсников о любви, рассуждающих на уровне школьников третьего класса. Где-то там потерялась магия, потухла страсть, пропала та плотная концентрация чувств и образов, с какой мы привыкли ассоциировать это удивительное искусство для избранных — для тех, кто не засыпает, развалившись в мягком кресле под мелодии Чайковского, а испытывает экстаз, видя за воздушным взмахом лебединых перьев истерзанные девичьи ступни, годы тренировок и репетиций, интриги, обиды, взлеты и падения человеческих судеб.
