Три билборда на границе Эббинга, Миссури (Three Billboards Outside Ebbing, Missouri), 2017, Мартин МакДона
Дмитрий Котов — о суровой жизни американской глубинки в новом фильме Мартина МакДоны.
Режиссер, сценарист и продюсер Мартин МакДона, родившийся в ирландской семье строителя и уборщицы, работает с высоким КПД и уже успел добиться успеха с картинами «Залечь на дно в Брюгге» и «Семь психопатов». Абстрагировавшись от западноевропейского менталитета, МакДона быстро проникся всеми провинциальными нюансами Нового Света, сумев в своем свежеиспеченном фильме изучить феномен «одноэтажной Америки», попутно разворошив исторически сложившиеся больные темы нетерпимости, нищеты, суровых нравов и обособленной бытовой культуры жителей южных штатов.
Фильм с нестандартно длинным и подробным названием «Три билборда на границе Эббинга, Миссури» начинается, собственно, с объектов, вынесенных в заглавие. Милдред Хейс — мать жестоко убитой девушки — обращает внимание на рекламные щиты, еще с 80-х годов заброшенные на городской окраине у дороги, по которой почти никто не ездит. Безутешная и обозленная, она находит в обветшавших конструкциях возможность повлиять на расследование, обратившись к шерифу с провокационными вопросами. Чтобы поймать убийцу и добиться справедливости, Милдред готова разбередить собственные, еще свежие раны, подвергнуть ментальному и физическому прессингу близких, знакомых и родного сына, настроив против себя весь городок, проникнутый доверием к стражам порядка.
“Три билборда на границе Эббинга, Миссури”, рецензия
Как и предыдущие работы МакДоны, «Билборды» — это меткое сочетание триллера, комедии и драмы. Беспощадный психологизм подогревает остроту сюжета, однако самое изысканное в этом эмоционально насыщенном коктейле с привкусом экзистенциальной чернухи — персонажи. Герои фильма — не просто перевертыши, меняющие знак с плюса на минус и обратно, это сложные и не до конца читаемые существа, беспрерывно переливающиеся разными оттенками человеческих пороков и добродетелей. Образ героини Фрэнсис МакДорманд блуждает между разъедаемой горем утраты матерью и безжалостной маргинальной социопаткой. Шерифа Уиллоуби в исполнении Вуди Харрельсона попеременно лихорадит то от накопленной желчи, то от благородства, то от страха перед неизбежным. В груди офицера Диксона — третируемого мамашей персонажа Сэма Рокуэлла, типичного садиста, гомофоба и расиста, — как кажется, бьется доброе сердце. МакДона явно не ошибся в выборе актеров, ведь каждый из них отлично попал в свое амплуа. В особенности МакДорманд, уже игравшая независимую, черствую и «мужеумную» женщину в мини-сериале HBO «Что знает Оливия?», а также Рокуэлл, известный ролью мерзкого ублюдка Уильяма «Дикого Билла» Уортона в культовой «Зеленой миле». Старания обоих уже были отмечены «Золотым глобусом».
Как и предыдущие работы МакДоны, «Билборды» — это меткое сочетание триллера, комедии и драмы. Беспощадный психологизм подогревает остроту сюжета, однако самое изысканное в этом эмоционально насыщенном коктейле с привкусом экзистенциальной чернухи — персонажи.
Драки, избиения и пожары сняты динамично, в интересных ракурсах и планах, но с хладнокровной отстраненностью. Человека выбрасывают из окна будто в реальном времени, и камера торопится вслед за отморозком, чтобы зритель не пропустил продолжения праздника насилия. Держащие в напряжении, а иногда и шокирующие эпизоды рейтинга «18+» перемежаются оригинальными диалогами с неожиданными уморительными фразочками и шутками в лучших традициях черной комедии. «Билборды» рассказывают неоднозначную историю неуживчивых характеров и незавидных судеб. Дело убитой девочки у МакДоны сродни поискам пропавшего мальчика в «Нелюбви» Звягинцева. В обоих случаях истина о судьбе юной души и наказание виновных отходят на задний план. Трагическое событие становится лишь игровым полем, на котором развивается шахматная партия, обреченная закончиться патом. «Она умирала, пока ее насиловали», — черными буквами на красном фоне. Бессердечная в своем лаконизме формулировка, как и дерзкий поступок главы полиции Уиллоуби, — очередное напоминание о том, что страдания, тревоги и беспокойства — удел живых, а не мертвых.
