Cul-de-sac: “Документальный мусор” Мэриена Дора

Дебют авангардного мастера

Vinterriket, открывшему Дора

Документальный мусор (Debris Documentar), 2012, Мэриен Дора

Андрей Волков рассказывает о фильме Мэриена Дора

Режиссёр Мэриен Дора начинал с короткометражного кино, выполненного на стыке документальных зарисовок и игровых новелл. Особенно это характерно для некроновеллы «Кристиан Б.», где изображение реальной смерти и приготовления тела к погребению вскоре сменяется чередой сюрреалистических образов, где солирует интересная актриса Карина Палмер, играющая возлюбленную реального человека Кристиана Б., погибшего в автомобильной аварии.

История создания «Документального мусора» тесно переплетена с работой Дора в качестве второго режиссёра/продюсера на нескольких фильмах Улли Ломмеля. Дора запечатлевает в своей излюбленной макрореалистической манере (постановщик обожает макросъёмку живой природы и крупные планы людей) создание очередного ужастика Ломмеля «Нация зомби». Отталкиваясь от реальности, режиссёр творит как бы её воображаемый портрет, наподобие «Октября» Сергея Эйзенштейна.

Не удивляйтесь сравнению Дора с классиком советского кино. Эйзенштейн тоже был авангардистом, творившим в то время, когда кинематограф находился ещё в младенчестве. Он разрабатывал новые повествовательные формы, активно использовал метафорический монтаж и творил фантазии на основе реальных событий. Дора лишь проявляет интерес к более мрачным темам, вроде смерти, безумия и одиночества.

Другой ориентир – Йорг Буттгерайт, с которым Дора нередко сравнивают. Отличие тут скорее концептуальное. Дора интересует человек, взятый в своём экзистенциальном одиночестве, Буттгерайт же режиссёр социальный. Дора делает преимущественно камерные фильмы, с ограниченным количеством действующих лиц. Вот и в «Документальном мусоре» внимание режиссёра сосредотачивается на персонаже Карстене, которого играет Карстен Франк. Его герой – своего рода альтер-эго Дора. Он работает помощником режиссёра, его никто не замечает, что уязвляет его самолюбие и усугубляет его комплексы.

“Документальный мусор” Мэриена Дора, рецензия

Впрочем, не стоит полностью отождествлять героя и автора, ведь тогда можно принять Дора за безумного маньяка, любящего смерть и извращения. Кинематограф Дора не лишён определённой провокационности (одна из его короткометражек так и называется – «Провокация»), однако интерес режиссёра к личности героев, сентиментальность и поэтичность вполне сглаживают отвращение к изображению полубезумных людей и реальных трупов.

«Документальный мусор» – во многом программный фильм. Ведь это не только история человека с патологическими наклонностями, развившимися из-за одиночества, не только исповедь несостоявшегося творца, мечтающего отодвинуть в сторону Ломмеля, которому вынужден прислуживать, и снимать своё собственное кино, так, как он хочет, но и рассказ о мусоре, что заполонил экраны и который своим зловонием разъедает души людей. Что же и желать герою, если весь свой досуг он проводит за просмотром порно и жестоких лент. Ведь табуированные темы всегда притягивают, а любопытство приводит к тому, что отвратительное перестаёт таким казаться. Вот и Карстена всё больше и больше тянет к запретному, и то, что начиналось с разглядывания полуразложившихся трупов животных на дороге, в итоге привело к мысли попробовать убить самому.

«Документальный мусор» – фильм намеренно неприятный, где режиссёр как бы задался целью вызвать отторжение у зрителя к своему творению. Наверняка немалое количество людей именно так и подумают, заодно приняв всё показанное за исповедь режиссёра в своих потаённых желаниях. Однако так воспринимать полнометражный дебют немецкого авангардиста (кстати, он 9 лет ждал своего выхода в свет) – лишь упростить его. Смысл фильма не только в детально изображённом безумии героя, с множеством физиологических подробностей. Это ещё и своеобразная экстремальная притча о влиянии кино на психику людей. В современную эпоху буквально каждый может почувствовать себя режиссёром, а любая заснятая мерзость наверняка найдёт своего зрителя. Подобно тому, как Карстен онанирует на гомосексуальное порно, так же кого-то приведут в восторг и собственные зарисовки героя. Даже убийство Франциски, девушки, пришедшей по его объявлению о съёмках фильма, персонаж снимает на камеру. Для него хорошо всё, что плохо для остальных, а красиво всё, что общепризнанно уродливо.

В эпоху сместившихся эстетических ценностей, когда видеоизображение стало более привычным, чем реальность, люди удовлетворяют своё эго, потребность в развлечении и даже в сексе при помощи видео. Стремление попасть в кадр становится как бы сексуальным фетишем, а всякое действие, заснятое на камеру, априори претендует на статус искусства.

Дора, впрочем, связывает видеоизображение с мировоззрением героя, с его психологией и даже комплексами. Ведь Карстен – это всего лишь маленький незаметный человек, который не делает ничего существенного на студии и которого никто не замечает. Но в тихом омуте черти водятся, и скоро несостоявшаяся личность Карстена начнёт проявлять себя во всё более странном поведении. Режиссёр хорошо знает историю серийных убийц, а потому цитирует в образе Карстена Андрея Чикатило и Иссея Сагаву. Особенно показателен финальный эпизод, почти в деталях воспроизводящий убийство Рене Хартевелт.

«Документальный мусор» не рассчитан на массового зрителя, будучи самым запредельным, но талантливым фильмом Мэриена Дора. Он интересен не только ярким визуальным стилем мастера, но и тем, что в нём в концентрированной форме содержатся все последующие работы Дора

«Документальный мусор» не рассчитан на массового зрителя, будучи самым запредельным, но талантливым фильмом Мэриена Дора. Он интересен не только ярким визуальным стилем мастера, но и тем, что в нём в концентрированной форме содержатся все последующие работы Дора, исключая разве что «Карциному».

Но наиболее ценен дебют Дора именно в качестве эксперимента по превращению окружающего пространства, реальных людей, умело схваченных камерой документалиста, в образы самих себя. Карстен Франк уже не Карстен, а безумный маньяк, скрывающийся под личиной замкнутого человека, который и мухи не обидит, как о нём думают. Улли Ломмель – режиссёр-диктатор, вовсю эксплуатирующий не смеющего возразить Карстена. А он, подражая своему шефу, стремится запечатлевать образы своего больного сознания, будь то мёртвые животные или копро-игры с проституткой. Неуверенность в общении с женщинами вылилась в болезненный интерес к ним, а чучело, которое он лепит на досуге из подручных материалов – как образ его безумной души.

И склад, хорошо различимый в «Нации зомби», вдруг предстаёт у Дора настоящей съёмочной площадкой, а многолюдный немецкий город, показанный при помощи любимых режиссёров цветофильтров и каше, кажется отчуждённым от человека, живущим как бы сам по себе. Карстен чувствует себя ненужным, мелкой букашкой, чья судьба не принадлежит ему. И намеренно асоциальное и вызывающе-девиантное поведение героя – это ли не болезненный протест ради свободы?

И даже можно озаглавить первый фильм Дора «Воображаемая нация зомби», по аналогии с авангардной короткометражкой Дерека Джармена «Воображаемый октябрь». Обильно насобирав мусора на кинематографической свалке Улли Ломмеля, Дора сотворил не только собственное видение истории маньяка, с акцентом на его постепенной деградации, но и собственную вселенную, где герои трагически бунтуют, не видя в жизни смысла, а привычные человеческие чувства замещаются своими дьявольскими противоположностями.

Одним словом, debris documentar.