//Доброе утро, последний герой

Доброе утро, последний герой

Голодные игры: И вспыхнет пламя (The Hunger Games: Catching Fire), 2013, Френсис Лоуренс, рецензия

Рецензируя новые “Голодные игры”, Глеб Шашлов задумывается о феномене революции и подростковом восприятии мира

После победы на 74-ых голодных играх через казус с ягодами Китнисс моментально стала знаменитостью: девочки в столице, не исключая дочку президента-бастарда, носят ее прическу, капитолийские Ларри Кинги берут бесконечные интервью, а угнетенные массы видят в ней стяги назревающей революции. В последнем, собственно, и проблема – поскольку власть террора неожиданно хрупка, в подростковом акте «умру, но вам не дамся» народ увидел жест неповиновения, и раз участникам ничего за это не было, можно начинать бить эксплуататоров мотыгами. Китнисс дешевым шантажом заставляют участвовать в неубедительных политтехнологиях, пока во всем мире творится форменное НТВ: имперские штурмовики в прямом эфире бичуют брата Тора, чернокожие рабы жгут плантации и захватывают ратуши, а единственный способ напомнить, кто тут главный – насаждать еще больше страха, и раз не получилось очернить знамя переворота, его следует убить. На следующих, юбилейных, 75-ых голодных играх.

Основная прелесть «Голодных игр» состоит в  практически идеальной метафоре современного телевидения. Гламурная и тупая светская хроника перемежается чернухой и кошмаром, а диктатор-продюсер Сноу, не знающий и не умеющий ничего иного, грызет ногти в ожидании падения рейтингов

Продолжение саги «Оруэлл для тинейджеров» начинается традиционно черно-белым образом: диаметрально противоположные, не оставляющие места диалектике мировоззрения. Мир состоит либо из власть предержащих интриганов, либо из голодных, но разумеется, все-все понимающих бомжей-Бирюковых. Середины не существует: все, кто не вписывается, представлены безликой жрущей-кричащей толпой, завсегдатаями телеэфиров. К месту и не к месту звучит дурацкая титульная музыкальная тема, а Китнисс воспринимает мир, как и должна – как подросток; мир, что удивительно, прогибается под такое восприятие, хоть и ненадолго: привычную картину нарушает неожиданная реалистичность. Оператор, кажется, излечился от эпилепсии, а пост-оскаровская Лоуренс привносит в каждую сцену не всегда обязательную драму, выжимая максимум из довольно средней истории. Сами игры стали технически совершеннее, эффектнее, разнообразнее и банально интереснее. Любовные треугольники и прочие штуки из разряда фантомных болей отжившей свое вампирской моды очень скоро перестают иметь значение, на первый план выходит воспитание мессии. Начинаются серьезные политические шебуршения: сознательное гражданство готовит революцию, несознательное ее олицетворяет.  А мессия тем временем развивается по канонам шоу Трумэна: ни черта не понимает, зато обладает нужными качествами и ценна искренней эмоцией. Ей необязательно ничего знать, ее задача – инстинктивно и уперто спасать и защищать (кажется, последний раз так пронзительно эта мысль подавалась в Гарри Поттере. Собственно, мисс Эвердин и есть де-факто Поттер, только с луком), что у людей более осведомленных и с менее прямолинейными реакциями вызывает симпатичное раздражение (Хеймитч). Пиковый, самый сладкий и расставляющий все по местам момент такого воспитания происходит на играх: Китнисс всерьез рвется убивать товарищей по несчастью,  рискующих ради нее же жизнью, а ей, ничего не объясняя, мягко намекают, что лучше бы не стоит.

На самом деле ни в политике, ни в надежде, ни в забавной мысли о том, что у вождей-символов переворотов в первую очередь ценится не интеллект, а харизма, нет ничего нового или хоть сколько-нибудь любопытного, основная прелесть «Голодных игр» состоит в  практически идеальной метафоре современного телевидения. Гламурная и тупая светская хроника перемежается чернухой и кошмаром, а диктатор-продюсер Сноу, не знающий и не умеющий ничего иного, грызет ногти в ожидании падения рейтингов. Повелители зомбоящиков похожи скорее на заложников собственной дурости, а вселенная существует по правилам бесконечного телешоу. Глобальность же революции ощущается не тогда, когда оборванцы штурмуют Рейхстаг, а когда бестолковая курица, деревенская Леди Гага, начинает потихоньку проникаться серьезностью происходящего. Близится финал, в котором Сноу, наконец, поймет непрочность глиняных ног политики ненависти, ядерное оружие вылезет эдаким Deus ex machine, ну а повзрослевшей Китнисс Эвердин откроется немудрящая истина: ведьмачке все равно, ради чего ее сношают, лишь бы поскорее перестали.

ВКонтакте
Хронология: 2010-е 2013 | |
Автор: |2019-01-05T20:11:20+03:007 Апрель, 2014, 23:26|Рубрики: Рецензии|Теги: , |
Глеб Тимофеев
Коренной москвич, с киноманской точки зрения ― Майкл Бэй, помноженный на Ларса фон Триера. В общем, развлекающийся провокатор или провокационный развлекатель. Подсаживает всех вокруг на карточные игры, чем обеспечивает себе определенные дивиденды.
Сайт использует куки и сторонние сервисы. Если вы продолжите чтение, мы будем считать, что вас это устраивает Ok