Как Нолан доводы рассудка перестал слушать
Довод (Tenet), 2020, Кристофер Нолан
Артур Сумароков – о новом Нолане
Кристофер Нолан из тех режиссеров, которым высокие бюджеты и отсутствие хотя бы минимального студийного контроля строго противопоказаны, так как развращают абсолютно и неизлечимо. Нолан с более-менее самобытным киноязыком, впрочем, шероховатым, и без снобистского нарциссизма, на самом деле закончился на фильме “Бессонница” 2002 года, который к тому же был римейком одноименного норвежского триллера, и на протяжении последующих 18 лет Кристофер Нолан превращался одновременно в пародию на Стивена Спилберга и Стенли Кубрика, не имея совершенно ни самоиронии первого, ни безусловной гениальности второго. То есть талант у Нолана, безусловно, есть – британец любит совершенно за гранью фетиша и порой здравого смысла лепить многослойные повествовательные конструкции, по максимуму вкладывая в них неуместно простейшие выводы от “жизнь это иллюзия” в “Начале” до “война это ужасно” в “Дюнкерке”. Нолан мнит себя, как и все эпигоны великих или просто сколько нибудь интересных режиссёров, деконструктором наиболее массовых жанров, однако на поверку каждый его ремесленно сделанный фильм все существующие клише параноидальных триллеров, научной фантастики или военных драм лишь укрупняет, доводя их до крайней степени, до броской чрезмерности.
Кадр из фильма “Довод”
В “Доводе” – своем новом мегаломанском опусе – Нолан решает замахнуться на жанр шпионского боевика, в анамнезе у которого не только весь Джеймс Бонд, Джейсон Борн, Джек Райан, но даже, ей богу, Остин Пауэрс. Не сказать что бы Нолан сильно пасовал, однако на сей раз штампы жанра оказываются сильнее любого авторского стремления выпендриться как можно более вызывающе претенциозно, а это, бесспорно, единственный метод Кристофера Нолана принципиально последние лет десять, когда “Начало” открыло в интеллигентном, но самоуверенном британце дзен пророка массового кино. Только без уточнения, конечно, Нолан – это Иисус или все же Чарльз Мэнсон современного кино?! Судя по “Доводу”, некто третий, в духе Сёка Асахары, которому важно, в первую очередь, поразить, не сильно боясь повредить интеллектуальный уровень своей аудитории. Потом, однако, неизменно перейдя к более жёстким методам взаимоотношений со своей целевой аудиторией, для которой вся новая история кино началась почему-то с Нолана, а не с Хон Сан-Су, к примеру.
Нолан в “Доводе” демонстрирует, к счастью, отличную геополитическую прошаренность, начав ленту в Киеве, симулякром которого, однако, выступил Таллин. Впрочем, украинский контекст с аутентичными сбушниками и Национальной оперой быстро отходит на третий план; это всего лишь та необходимая точка отсчёта, от которой режиссер отталкивается для последующего геополитического трэвеллинга, где по пути безымянный мужественный Протагонист найдёт свой броманс с элегантным блондинчиком из МІ-6 Нилом, и, кажется, что играющий его Роберт Паттинсон на сей раз эффектно отдувается за весь образ британской разведки в современном кино, так как Дэниел Крэйг успел уже надоесть основательно всем, кроме клана Брокколи, естественно. Броманс, тем не менее, громко сказано. Нолан и до “Довода” не силен был в качественном продумывании личных бэкграундов собственных протагонистов и антагонистов, делая образы героев от фильма к фильму все более схематичными и упрощенными. В “Доводе” вся эта схематичность персонажей и вовсе скукожилась до смехотворных характеристик в досье, за которыми все равно не проступают контуры людей из плоти и крови, при этом кровь из них хлещет все равно знатно. А если нет людей, а есть лишь машины для убийств и машины для секса, буквально воспроизводящие иерархические отношения внутри любых систем власти (Джеймс Баллард, может быть, был бы и не против такого расклада), то принципиально трудно им сопереживать. Кинематограф всё-таки по-прежнему это искусство, эксплуатирующее эмпатию (да и “новая этика” про это бурчит постоянно), тогда как Кристофер Нолан в “Доводе” представил абсолютно мёртвый аудиовизуальный ландшафт, утомляющий как своей сюжетной очевидностью, так и всякой разной околонаучной шелухой, с тщетой заполняющей все логические лакуны между бодрым месивом экшена, максимально идиотскими диалогами, словно написанными нейросетью “Порфирьевич”, и порнографическим упоением видами Осло, Таллина, Мумбаи etc.
В “Доводе” Нолан решает замахнуться на жанр шпионского боевика, в анамнезе у которого не только весь Джеймс Бонд, Джейсон Борн, Джек Райан, но даже, ей богу, Остин Пауэрс
Вооружившись инверсией времени, палиндромами, бессменным Майклом Кейном как актерским трофеем, и интонацией упоротого хипстера-зануды с первого курса Киево-Могилянской академии, Нолан стряхивает пыль с клише о не вполне вменяемых богатых русских, каждый из которых если уж не агент ФСБ с “Новичком”, то уж точно гамлетовский призрак с признаками оголтелого совкодрочерства, которому весь остальной нерусский мир будто бревно в глазу, которое надо удалить не только вместе с глазом, но и с лимбической частью мозга. Ничего нового в самом деле, и здешний Андрей Сатор, выступающий в роли абсолютного мирового зла, оказывается совершенно не убедительным как живой человек, но более-менее терпим как сюжетная функция. Не обходится Нолан и без актуалочки, отдельно подчеркивая что истерик Сатор – абьюзер, мизогин и вообще рядом со словосочетанием “токсичная маскулинность” должно находиться его лицо в качестве наглядного примера. Из обидного: страдающая от насилия со стороны Сатора хичкоковская блондинка Кэт отдувается у Нолана в “Доводе” не только за весь арт-рынок, но и за все современное искусство, судя по всему, а это даже хуже чем просто быть сугубо декоративным персонажем в мире, где взрослые мальчики не только меряются своими пушками и наличием ядерного арсенала, но и занимаются ностальгией как-то уж слишком по хардкору.
