Лучшие фильмы 2020 года по версии Армена Абрамяна: Брэндон Кроненберг, Валерий Тодорвский, Кристи Пую, Чарли Кауфман и другие
12. В чужой шкуре
Брэндон Кроненберг – достойный наследник своего великого отца. Всё, за что мы любим «мутационный» кинематограф Дэвида Кроненберга, есть в «Обладателе». Этот липко-вязкий сплав «Видеодрома» и «Экзистенции» выглядит чересчур нарочитым оммажем сына отцу (включая участие в одной из ролей Дженифер Джейсон Ли). И если это так, то опустошающий жестокий финал можно понимать и как метафорическое освобождение от родительского наследия. Следующий фильм Брэндона покажет, насколько успешно перерезана пуповина.
11.Гипноз
Валерий Тодоровский, обычно предпочитающий рассказывать жанровые коммерчески ориентированные истории, вот уже во втором фильме подряд, решается говорить о личном автобиографическом опыте. Предыдущая «Одесса» затрагивала детские воспоминания, а «Гипноз» отталкивается от подростковых впечатлений. Кино странное, с плавающим ритмом, с резкой сменой интонационных регистров, словно бы оборванное на полуслове. Как внезапное пробуждение после столь же внезапной дрёмы. Для фильма с названием «Гипноз» – это едва ли недостаток.
10. Снега больше не будет
Малгожата Шумовска и Михал Энглерт рассказали новую версию апокрифического сюжета о страннике-соблазнителе, приходящим из ниоткуда и уходящим в никуда, оставляя соблазнённых то ли счастливыми, то ли изничтоженными. В отличие от той же «Теоремы» Пазолини, буржуазный особняк расширен до коттеджного посёлка, а герой имеет утилитарную профессию массажиста. Модели только одной семьи больше недостаточно, чтобы сделать выводы об обществе в целом. Иррационально-притчевый элемент не подчиняет себе сюжет, а присутствует в нём сезонным туманом, который обязательно рассеется с завершением цикла.
9. Ундина
Кристиан Петцольд всегда тяготел к исканиям Кшиштофа Кесьлёвского, но «Ундина» – это чуть не расширенная новелла из гениального «Декалога». Рефренное адажио Баха только усиливает нюансированную схожесть двух постановщиков. Фирменная бытовая трансцендентность Петцольда окончательно покидает рамки фаталистического детерминизма, растворяясь в мифологическом мистицизме обыкновенного чуда.
8. Тайна сестёр Макалузо
Эмма Данте экранизирует собственную пьесу о сестрах Макалузо через призму утраченного рая и постепенного сошествия в ад. Три акта – три временных скачка. Данте мастерски раскрывает характеры каждой из сестёр и через них размышляет о времени как о субъективной непознаваемой субстанции. В большей степени философское размышление, чем семейная драма. Собственно здесь и не драма, а трагедия: высокая, жизненная, поэтичная, натуралистичная, разыгранная безупречно.
7. Довод
Кристофер Нолан реализовал в «Доводе» то, чего так стремился добиться в «Начале»: передать ощущение сна. Не сконструировать рациональный трёхуровневый онейрический конструкт, двигающий сюжет, а проникнуть в более тонкую, метафизическую реальность. Хитрый сюжет, впрочем, никуда не делся. Большой авторский блокбастер, некоторые эпизоды которого могли быть и за авторством Дэвида Линча.
6. Никогда, редко, иногда, всегда
Элиза Хиттман и её история об одном аборте. С виду типичное американское инди, но только с виду. Пронзительная драма, полная нюансов и нетривиальных наблюдений. Четыре слова, вынесенные в название – варианты ответов для теста, где нужно поставить галочку. Этот тест проходит не только героиня, но и зритель. Жёсткая (но и милосердная) элегия взросления.
5. Мальмкрог
Кристи Пую способен сообщить кинематографическое измерение любой реальности, явлению, предмету, разговору. Будь это хоть пространные диалоги философа Владимира Соловьёва. «Мальмкрог» – такой вот длинный фильм-разговор: не то хроника минувшего, не то предостережение современникам. Пропитанный тревожными предчувствиями, в декорациях столетней давности, в атмосфере усадебных посиделок из чеховских пьес. Но ещё Солженицын подметил: если бы герои Чехова знали, что произойдёт с Россией в ближайшие годы, они добровольно отправились бы в сумасшедший дом.
4. Манк
Дэвид Финчер давно мечтал перенести на экран сценарий своего отца о Германе Манкевиче и его роли в создании «Гражданина Кейна» – шедевре на все времена. Нетфликс снова помог большому автору с проектом мечты, как годом ранее оказал поддержку Мартину Скорсезе с «Ирландцем». И снова пролетел мимо главных оскаровских наград. Но зачем награды, когда на экране творится такое увлекательное киноманское великолепие. Финчер оказался силён не только в триллерах, но в стилизациях под эталонный классический Голливуд.
3. Думаю, как всё закончить
Чарли Кауфман из скромного (находящегося в строгих жанровых и стилистических рамках) романа Иана Рэйда создал многосложную громадину с массой кинематографических, литературных, культурологических символов и мета-пост отсылок, сравнимую с его дебютом «Синекдоха. Нью-Йорк». Интимно-частный помысел о том, как бы всё закончить в фильме имеет куда более глобальное значение, чем в книге. Ключевое в названии не «закончить», а «думаю». Ключей же к пониманию замысла – только успевай собирать. Гипнотически-жуткая шарада, взрывающаяся в кульминационный момент иронической истерикой (или же истерической иронией).
2. Ещё по одной
Томас Винтерберг всю карьеру метался между артахусом и мейнстримом и наконец-то нашёл золотой баланс между обоими полюсами. Связкой послужили алкогольная тема и мужчины в кризисе среднего возраста. В результате – главный международный хит года. И кто скажет, что не по заслугам – будет не прав.
1. Пустой человек
Дэвид Прайор – дебютант в игровом полном метре. Что не помешало проявить ему незаурядное художническое видение. Мощный философский хоррор, основанный на графическом романе, с эффектным прологом и роскошной развязкой, между которыми тягучее погружение в бездну – в ту самую ницшеанскую пучину, в которую лучше долго не вглядываться. По формату «Пустой человек» соотносится с модными нынче слоубёрнерами, но его масштаб шире и глубже форматных тенденций. Фильму не повезло с прокатом, публика его не оценила. Но это кино из тех, что и через десятилетия не утратит смысловой актуальности и эстетической индивидуальности.
