Горшочек, не вари?
Гоголь. Страшная месть, 2018, Егор Баранов
Екатерина Волкова – о третьей части отечественной хоррор-франшизы
Лихо завитой Пушкин и лопоухий Лермонтов сражаются с ведьмами и тайным обществом под предводительством Бенкендорфа (а современный зритель вообще знает, кто это такой?), попутно кропая стихи про золотые тучки и чудные мгновенья. Охотник на вампиров Линкольн обзавелся отличными помощниками. Увы, автор не обожрался заплесневелого хлеба и не присоединился к ЛСД-трипу братьев Гроссбарт; он досмотрел сериал про Гоголя.
Лепить веселый балаган, привлекая к процессу исторических и литературных персонажей дело, конечно, замечательное и иногда удачное. Творения нередко встречались со своими создателями и иногда участвовали в творческом процессе. За все те десятилетия, что существует кинематограф, было, кажется, уже все, даже человеческие многоножки и друженожки. Но кто-то (никак потерявший свитку черт) забыл рассказать об этом создателям отечественных блокбастеров. Уже лет десять-пятнадцать как они каждый раз как в первый раз открывают для себя «Челюсти» Спилберга и стремятся рассказать об этом открытии российскому зрителю. Снимая ленты по западным лекалам в погоне за кассовыми успехами «Мстителей» и прочих «Бэтменов». Но черт забыл им поведать секрет успеха. А именно, что для его достижения одинаково важны зубодробительный экшен, дорогущие спецэффекты и яркие персонажи. На белом полотне может твориться откровенный дебилизм, но если это дебилизм захватывающий, то пусть творится. Год назад Аннушка разбила очередную бутылку, а на экраны вышла первая часть трилогии «Гоголь», зрители открыли глаза в надежде увидеть Паровозик, который смог…
Кадр из фильма “Гоголь. Страшная месть”
Продажа сериала за кинотрилогию вроде «Властелина колец» с самого «Начала» оставила послевкусие плюшкинского вина с мухами. Не радовали на коленке сделанные декорации и спецэффекты, как в сериалах ТВ-3. Первую серию радовал Меньшиков, но его быстренько убрали, жирно намекнув (ну кто так делает, право слово) на камбэк. Дикой нелепицей смотрелся Всадник, ошибившийся и автором, и деревенькой. С приходом «Вия» лучше не стало: все те же дешевые эффекты и чисто сериальное развитие действия (еще десять серий осталось, можно и кота за яйца потянуть) в болотной цветовой палитре. Зрителя старались нацепить на крючок тайной происхождения главного героя, усиленно величая его Темным, отчего не доставало закадрового «И треснул мир напополам», но интерес просыпался только когда место на экране отводилось второстепенным персонажам. А все потому, что главный герой – Николай Васильевич Гоголь – почти все время представляется объектом, а не субъектом действия, «Репкой», как метко охарактеризовал такой тип В. Точинов. Репку – Гоголя из Петербурга в Диканьку вытянули, потушили, посолили, в гроб спать уложили, от бабайки защитили, а большего не доверили, только бабы языком чесали о-боже-какой-мужчина Человека-утюга порвет, Всадника без морды в землю вобьет. Если вначале Гоголю еще доверяли что-то говорить, предлагать и даже постреливать, то в «Страшной мести» Репка намертво вросла в землю.
Когда нет яркого главного героя за него приходится отдуваться второстепенным. И с ними, надо признать, у «Гоголя» дела обстоят немного лучше. Им и конфликты внутренние и внешние организовали, и одели по-человечески, одним глазком «Салем» подсмотрев. Даже третьестепенные персонажи вроде, простите Николай Васильевич, экзорциста Хомы Брута больше влияют на развитие сюжета, чем Гоголь, которого бьют, по полу катают, в котелок сажают. Гоголь дрожит, хлопает ресничками и водит носиком. Все. Окончательно слив в конце всех мужских персонажей, как к борьбе за жизнь не приспособленных, сценаристы замутили финальный баттл между бабоньками, купировав болтавшийся на ниточке интерес к судьбе Гоголя. Так-то Петрову и яйца играть не мешают, но по неписаному закону блокбастеров последние синяки на мордах главных гадов должен ставить главный герой. Собственно и сюжет ему двигать должно, как кошку спасть – сценаристу, а не богу из машины. Даже если бог является в виде обаятельного негодяя Меньшикова или внучки многоуважаемой Солохи.
Продажа сериала за кинотрилогию вроде «Властелина колец» с самого «Начала» оставила послевкусие плюшкинского вина с мухами. Не радовали на коленке сделанные декорации и спецэффекты, как в сериалах ТВ-3
В итоге набедокурили другие, а стыдно почему-то тебе – и за байку о похороненном заживо Гоголе, и за сбежавший у сифилитика нос, и за галушки, и за вечера на хуторе. Неловко даже в зале кинотеатра сидеть, ведь сериалы дома на диване смотреть положено. А еще чуть горько от того, что вот такие «Гоголи» принижают творческое наследие писателя, мол, не воображение у Николая Васильевич гениальное, приоткрывающее завесу хтонического было, он, Репкой валяясь, все это одним глазком подсмотрел, а затем книжку сварганил, бездарь. Конечно, надежды, что Паровозик сможет, были очень скромные, привычкой стало лакать бурду из граненого стакана в ожидании «Вдовы Клико» в хрустале, но просить горшочек не варить, не хочется. Вдруг вылезет из него съедобная каша, все-таки в команде суперписателей есть еще упыреборец Толстой (тот, который А.К.), ундинофил Жуковский и куклотрах Грин.
