Екатерина Волкова – о российском сомнологическом хорроре
Монстры преследуют потерявшуюся в лабиринтах сна девушку. По кафельным казенным стенам расползаются трещины, обнажая вязкую черноту подсознания. Мягкие, как внутренности, часы Дали отсчитывают секунды, равные по продолжительности годам. Оплеванные матери следят слепыми глазами с глухих картин за глупцами, пытающимися убежать от собственных кошмаров. Картинка крошится и раскладывается на кусочки, крик застревает в горе, ноги вязнут в мраморном полу, ставшем вдруг похожим на кисель. За спиной визжат и скребут когтями реальность чудовища, вырвавшиеся из плена физической оболочки.
Кошмар.
Сновидение, остается сновидением, каким бы осознанным оно ни было. Об этом создатели фильма «Рассвет» забыли с первых кадров и не вспоминали до самых титров.
В России не умеют снимать фильмы ужасов. Самое первое оправдание этой несправедливости – микробюджеты. Вроде как, нельзя снять отличный хоррор за гроши. Давно, когда по земле ходили динозавры и единороги, гении творили из ничего. Вспомнить хотя бы полноценного оборотня, которого никак не мог позволить себе Данте, снимая культовый теперь «Вой». Еще одно оправдание – база. В Советском Союзе дети рождались из пробирок, а из чего родился «Вий» знает только призрак коммунизма. Жанровое кино пришло в Россию вместе с «Анкл бенс» и видеосалонами в 80-е и 90-е. Но, что удивительно, именно в нищие, голодные 90-е, когда актерам, известным на всю страну приходилось таксовать по ночам, были сняты лучшие отечественные хорроры, со спецэффектами и гримом за минус три копейки. Снимали вопреки, а не благодаря. Тягостная давящая атмосфера «Семьи вурдалака», «Прикосновения», «Змеиного источника» компенсировала целиком и полностью откровенную дешевизну. И это было жанровое кино, а не попытки создать что-то вроде «Астрала».
Попытка нагнать атмосферу в «Рассвете» напоминает чтение ребенка по букварю, где У – ужас, четко обозначенный мрачными красками и выцветшей оберткой из-под конфеты «Тузик». Все цвета подчеркнуто холодные и блеклые. Зрителя пытаются убедить, что персонажи жанровых лент просто не выживут в квартирах со светлыми обоями и удобной мебелью. Удивительно, что герои «Рассвета» все вместе не вышли в окно от такой жизни. Но уже неудивительно, что актеры все, как один играют рыбу-каплю. В «Рассвете» нет ни одного по-настоящему раскрытого персонажа, а потому некому сопереживать, не за кого бояться. У «мяса» в «отсчетах жертв» есть хотя бы сиськи, у «мяса» в «Рассвете» – только имена. Ни характеров, ни запоминающихся черт. А ведь в их головы предлагают заглянуть создатели фильма. С их демонами соприкоснуться, чтобы испугаться. Но, чем могут напугать сны бухгалтера с мозгом гладким, как яйцо?
Кадр из фильма «Рассвет»
Законы мира, которые создатели «Рассвета» сами и установили, внутренняя логика ленты – все идет прахом. Вроде с умными (подчеркнуто умными) гримасами озвученных законов осознанного сновидения: человек, который видит сон, осознает, что он видит сон и может в той или иной мере им управлять. В фильме осознанность проявляется лишь в репликах героев: «товарищи, а мы ведь спим». Никакого полета фантазии, никаких попыток создать что-то за рамками установленных зарубежными жанровыми лентами границ. Будто берясь за создание фильма, авторы решили догнать и перегнать Джеймса Вана, гордо разрывая тельняшки и атакуя зрителя овердозом мрачности. Все это мы уже видели в «Невесте», «Русалке», «Пиковых дамах». С оговоркой, что за готический мрачняк в «Рассвете» отвечает кладбище с каменными крестами. Спасибо хоть не языческое капище с дольменами. Такое ощущение, что создатели никогда не бывали на отечественных погостах или сомневаются, что вогнать в состояние жути скромные оградки и перекошенные железные кресты не смогут так же эффективно, как мраморные надгробия девятнадцатого века. Но вместо того, чтобы работать на атмосферу такие вставки от забугорного, придают ленте сказочность, напоминая, что это вымысел, фейк, а значит, нет смысла бояться.
О том, что сновидение, в которое попали герои фильма – осознанное, напоминает только попытка отыскать с помощью компьютера информацию о жуткой жути. О том, что происходящее на экране – сновидение вообще, напоминает только заторможенность актеров и собственная зевота. В конечном итоге фильм выглядит, как очень неудачная попытка скрестить убивающего во сне демона, этакого Фредди Крюгера, с не прокаченными скиллами, и «Начало», где из мелочной цели – разрушить империю конкурента, вылупилась семейная драма. И виноват вовсе не скудный бюджет, а скудная фантазия. У создателей не хватило пороху даже слепить подходящий монстру сеттинг, лишь позаимствовать стишок про Угомона у Самуила Яковлевича. А ведь тот же Фредди врезался память не только лезвиями ножей, но и считалочкой. Девять, десять, никогда не спите дети… Звучит куда как более зловеще, чем бесцветное: «Ты не проснешься». Много ли бюджета съела бы считалочка? Или книжка про Бабадука?
Увы, жанровый кинематограф снова заставляет плакать кровавыми слезами, восклицая «По что?!» Создатели фильма вряд ли думали, что ленту по крутости уроет саундтрек – «Сказка» IC3PEAK, в котором жути больше, чем во всей ленте, и новеллизация, написанная Олегом Кожиным, которая вроде и не совсем самостоятельное произведение. Читая роман, понимаешь: что-то в этом мире не так, раз фильмы снимают по сценариям людей с жанром знакомыми разве что шапочно, и живущими в вакууме, где Ван всемогущий – царь, бог и господин. В то время, как поле отечественной жути лежит под паром и только ждет достаточно талантливого энтузиаста, способного сломать систему и разбить стереотипы. В литературе энтузиасты нашлись и запустили серию «Самая страшная книга», в которой, в том числе, была издана новеллизация «Рассвета». Сохраняя общую канву, Кожин создал живой, динамичный хоррор, спотыкающийся там, где спотыкается оригинал.
Попытка нагнать атмосферу в «Рассвете» напоминает чтение ребенка по букварю, где У – ужас, четко обозначенный мрачными красками и выцветшей оберткой из-под конфеты «Тузик»
Сон разума рождает чудовищ – кровавой нитью эта мысль перетекает со страницы на страницу. Все то, что должно было быть в фильме, но не было – есть в книге. Осознанное сновидение, которым частично управляют герои, меняя и создавая что-то из ничего. Финальный финт, не притянутый за уши, а вытекающий из повествования. Живые герои, которым все же и в романе не хватило пары-тройки страниц на раскрытие. Яркие детали, которые вписываются и вживляются в произведение, вроде «тарантинок», в фильме почти не сыгравших. Но самое главное роман – это хоррор, с гарью и гнилью, кровью и жутью. Все то, что в фильме проявлялось в зачаточном состоянии в книге раскрыто и подано со смаком и знанием дела. Будь то история подводника, поедавшего хорошо прожаренную, сладкую плоть мертвого товарища и обратившегося в зверя по желанию собственного Оно и демона сна. Светы, давшей прикурить и демону и его поклонникам. Главной звезды шоу – Безликого, постеснявшегося проявить себя в фильме, зато в книге оторвавшегося с клыками, когтями и въедающимся в подкорку мраком. По мере чтения крепнет уверенность, что если бы автора не сдерживали стены НИИ Сомнологии, путы сценария и «будильник», то роман получился намного лучше. Хотя в мире, который видят во сне боги хоррора о России, качественные фильмы ужасов снимают по книгам новых темных авторов. В них профессора, заглянувшего в глухую деревеньку, насилует Лишка, пожевывая дохлую ворону. На крышах новостроек чернеют луковки церквей, пока в подворотне воют неправильные псы. Правосудие вершит не шут в маске и лосинах, а Лепила. Анна Николь Смит слегка подгнившая, но все еще ничего, принимает гостей по адресу: г. Варшавцево, … В мире, который видят во сне боги хоррора о России…
