Герои не умирают
Киборги, 2017, Ахтем Сейтаблаев
Артур Сумароков рассказывает об украинской картине, посвященной боевым действиям в Донецке
Дисклеймер
Postcriticism – журнал о кино, а не о политике. Редакция может не разделять убеждения и мнения авторов, но всегда уважает их право на эти убеждения и мнения. К этому же мы призываем и вас
Спустя несколько дней после старта широкого проката в Украине военной драмы “Киборги” режиссера Ахтема Сейтаблаева замглавы Госкино Сергей Неретин заявил что, до тех пор пока на Востоке Украины продолжается вооруженный конфликт, вышеупомянутая лента не нуждается в каких-либо кинокритических суждениях и критике вообще. Последовавшая вслед за этим заявлением дискуссия между чиновником и украинской кинокритической средой, впрочем, стала всего лишь дополнительным штрихом к фильму, который вызвал естественный зрительский ажиотаж (ведь картина Сейтаблаева – это плоть от плоти новейшей истории современной Украины, которая осмысливается практически на ходу).
Кадр из фильма “Киборги”
Длительная оборона ВСУ в 2014-2015 годах Донецкого аэропорта имени Сергея Прокофьева стала одной из самых впечатляющих и, без сомнения, трагических страниц так называемой Антитеррористической операции на территории Донецкой и Луганской областей, сам аэропорт, в результате боёв разрушенный до основания, невольно стал ярчайшим символом всего случившегося шабаша, ну а участники боевых действий с обеих сторон были в той или иной степени мифологизированы. Лента “Киборги” является к тому же первым серьезным обращением в современном украинском кинематографе к жанру военной драмы, ибо не считать же таковым незавершённый, оборванный буквально на полуслове сериал “Гвардия”. При этом “Киборги”, говоря словами одного из персонажей ленты, здесь и сейчас создают новые мифы, но с другой же стороны – это вполне компетентное жанровое кино, без особых провисаний, хотя и написанное сценаристом Натальей Ворожбит на документальной основе. Фильм переносит жёсткий вербатим с театральной сцены на съёмочную площадку, сращивая язык кино и присущую театру камерность действия с поступательным развитием персонажей. Киноязык ленты далек от изощрённости, но в то же время он и лишён упрощенности, камера оператора Юрия Короля позволяет зрителю ощутить все напряжение, разлитое горячим свинцом по всей территории старого терминала аэропорта; в одной из сцен камера примеряет субъективный взгляд. Однако визуальный язык ленты все же дополняет речь: основные герои раскрываются в диалогах и монологах, и их слова созвучны полифонии мнений в обществе. Это слова не отдельных индивидов, но разных поколений одной страны.
Главной же точкой сюжетного отсчёта киноленты Сейтаблаева становится двухнедельное дежурство в 2014 году группы украинских солдат-добровольцев. 2014 важен и как значимая дата, когда в украинском культурном и общественном пространстве стала намечаться рефлексия тех событий, что потрясли страну. Сергей Лозница ненадолго вернулся к документалистике в своей картине “Майдан”, а известный украинский театральный режиссёр Андрей Май вместе с Натальей Ворожбит в декабре того же 2014 года представили документальный спектакль “Дневники Майдана”. Совпадение? Вряд ли. Скорее острая необходимость высказать свою боль и высказаться, выстрадаться, ибо искусство все же лечит.
“Киборги”, говоря словами одного из персонажей ленты, здесь и сейчас создают новые мифы, но с другой же стороны – это вполне компетентное жанровое кино
Формально главных героев в картине семеро, и едва ли стоит говорить о случайности подобного количества персонажей. Безусловно, это более чем прямая отсылка к “Семи самураям” Акиры Куросавы, тем паче что цели героев обеих картин – защитить своё, свою землю – одинаковы, как одинаково и то, что они представляют из себя собирательный образ народа, поднявшегося на борьбу. Контрапунктом в фильме Сейтаблаева является краткосрочное появление высших военных чинов. И потому в фильме все же представлен один главный герой – боец с позывным “Мажор” в исполнении Макара Тихомирова, молодой музыкант, который предпочел войну мирной и богемной жизни. Его острые диалоги с командиром “Серпнем” – соль всего драматического конфликта фильма. В этих диалогах сталкивается Украина, ищущая точки опоры в прошлом, и Украина сегодняшняя, всячески пытающаяся найти саму себя в новом мире. Импульсивный «Мажор» и четко следующий правилам «Серпень». Тем приметнее становится в фильме эпизод, когда «Мажор» оказывается в кадре с собственным прототипом, Андреем Шараскиным (“Богема”), занятом в фильме Сейтаблаева в небольшой роли. Актёр, кожей вживающийся в реального героя, и тот самый «киборг», играющий роль в картине про события, им прожитые. Ткань художественного вымысла ленты рвётся именно здесь, когда кино как витальное пространство симулякров перестаёт быть таковым и становится созвучным действительности. И уже нет актерских масок, а есть лишь концентрированное попадание внутрь исторического контекста, творящего в тот же миг новую национальную мифологию. Следующим проектом Ахтема Сейтаблаева станет экранизация “Захара Беркута”. Снова возврат к литературным и историческим мифам – или попытка встроить их уже в новую реальность?
