Ангел-хранитель с мокрым носом
Собачья жизнь 2 (A Dog’s Journey), 2019, Гейл Манкусо
Дмитрий Котов безуспешно пытается не плакать над сиквелом «Собачьей жизни»
Несмотря на вредительскую кампанию неуемных зоозащитников, в порыве какого-то горячечного бреда усмотревших в работе съемочной группы над первой частью «Собачьей жизни» жестокое обращение с животными, фильм Лассе Халльстрема в итоге смог себя реабилитировать. Душещипательная история преданного пса, реинкарнировавшего из раза в раз ради того, чтобы быть с любимым хозяином, тронула сердца даже многих заядлых кошатников (таких, как автор рецензии, например). Причем российскому зрителю мимими-драма про собачек зашла даже лучше, чем западному. На очереди была экранизация второй части бестселлера Брюса Кэмерона о кармическом путешествии пса Бэйли по колесу сансары.
Уже пожилые, но счастливые Итан и Ханна, несмотря на гибель сына Генри, радушно делят кров с овдовевшей невесткой Глорией. Самое ценное сокровище в доме — внучка, малышка Клэрити Джун, она же СиДжей, рождения которой так и не смог дождаться отец. Под боком всегда дружище Пес-Босс, тот самый Бэйли, верный «своему мальчику» Итану, доживающий очередное воплощение в теле бернского зенненхунда Бадди. Но размеренная и беззаботная фермерская идиллия трещит по швам из-за скверного характера Глории, материнские инстинкты которой все никак не выйдут из спячки, — дедушка с бабушкой явно уделяют внимание СиДжей больше, чем она. Мамашкино попустительство чуть не оборачивается трагедией: в последний момент храбрый пес спасает ребенка из-под копыт испуганной лошади. Вместо благодарностей оскорбленная старческими укорами и увещеваниями Глория заявляет, что сама будет воспитывать дочь, запихивает ее в машину и отправляется восвояси — налаживать личную жизнь и строить карьеру певицы… Прежде чем усыпить старого и больного Бэйли, Итан дает ему наказ вернуться в новом облике и обязательно найти СиДжей, дабы оберегать девочку и помогать ей.
Кадр из фильма “Собачья жизнь 2”
При создании сиквела настоящий гуру в собачьей теме, режиссер первого фильма Лассе Халльстрем выступил лишь одним из исполнительных продюсеров. Ключевую же роль в кинопроизводстве вновь сыграл продюсер Гэвин Полон, давний приятель писателя Брюса Кэмерона и его супруги — сценариста Кэтрин Мишон. А вот режиссерское кресло в этот раз заняла Гейл Манкусо, дважды лауреат премии «Эмми», ранее известная по работе над комедийными сериалами, самые популярные из которых — «Друзья», «Клиника», «Меня зовут Эрл», «Девочки Гилмор» и многие другие. Удивительно, но ей удалось в значительной мере сохранить чисто «халльстремскую» атмосферу светлой грусти, при этом сделав ее еще более трогательной, слезоточивой и… женской.
Действительно, главные акценты расставлены на персонажах слабого пола, а ключевой психологический конфликт — сложные взаимоотношения матери и дочери, протянутые через долгие годы. В общем, Манкусо, сама имеющая материнский опыт и пятерых собак на иждивении, довольно легко вписалась в данный проект, несмотря на кажущуюся его непохожесть на большинство предшествующих сериальных работ телережиссера. Факт в том, что все мягкое и нежное стало во второй части кинодилогии еще более мягким и нежным, юмор — еще более безобидным, почти детским, но вместе с тем достаточно оригинальным, уместным и неглупым. Ну, и количество моментов, цепляющих тонкие струны души, к финалу бьет все мыслимые рекорды. Музыка играет в этом, как водится, не последнюю роль. Композитор Марк Айшем вспоминает о своей работе над саундтреком: «Я был совершенно один в темной комнате, играл для себя и понимал, что все удалось, когда слеза прокатилась по моей щеке. Если у меня это вызывало такие чувства, то я знаю, что зрителям и правда понравится». Одна из зрительниц, в свою очередь, иронично посетовала после сеанса: «Противозаконно заставлять зрителя так часто плакать!» Что сказать, сам Хатико завистливо смотрит на своих шерстяных коллег по кинематографическому цеху, поджав хвост.
Несмотря на наличие в этой преимущественно «девчуковой» сказке достойных актрис всех возрастов, все же чуть ярче смотрится в своей глубоко второстепенной роли звезда первой ленты Дэннис Куэйд — наверное, в силу узнаваемости, опыта и невероятного обаяния. Но даже такая значительная актерская величина не в силах конкурировать с мохнатой собачьей харизмой. Успех четвероногих персонажей, помимо чуткой работы кинолога-дрессировщика Бонни Джадд и таланта ее подопечных, зиждется на трех важных факторах. Во-первых, они чертовски милые, няшные, сюсипусечные и вообще. Во-вторых, это цельность характера Бэйли, ведь он остается неизменным на протяжении двух фильмов, и каждая новая собака, вне зависимости от породы, размера, возраста и темперамента, коррелирует с изначальным образом преданного друга, готового на всё ради служения человеку, среди сомнительных качеств которого — разве что легкая нескромность, порой излишняя ревнивость и чрезмерное пристрастие к бекону. В-третьих, авторам удается грамотно и гармонично выразить в мысленных монологах и поступках Бэйли особенности сознания животного — не достаточно развитого интеллектуально, чтобы понимать человеческую речь, нюансы взаимоотношений и тонкости мироустройства, но достаточно обогащенного духовно, чтобы лучше большинства двуногих ведать, что такое добро, дружба, верность, отзывчивость и безусловная искренняя любовь. На экране создается уникальный ментальный портрет главного героя — очаровательного зверя с человеческим сердцем.
Доброта перекрывает и ретуширует все возможные шероховатости, просмотр фильма становится актом очищения, инъекцией любви, чуткости или хотя бы снисхождения (зависит от степени вашей черствости) — к животным, людям и окружающему миру
СиДжей на протяжении ее взросления сопровождают реинкарнации Бэйли: бигль Молли, большой африканский бурбуль Великан и смешной на вид йоркширский терьер Макс. Собачья душа, переселяясь из одной тушки в другую, ведет девушку по жизни, неизменно находя ее даже в самых трудных обстоятельствах, помогая избегать нехороших парней, скрашивая одиночество, воодушевляя на смелые поступки и подталкивая к семейному счастью. К условным недостаткам ленты можно отнести разве что парадоксальную хронологию: учитывая все собачьи жизни, СиДжей должно было быть уже как минимум лет 40 к тому времени, когда Бэйли перевоплотился бы в Макса. При этом приходится отметить и чересчур «гладкую» структуру сценария: большинство сюжетных поворотов нельзя назвать непредсказуемыми, все повешенные на стену ружья стреляют по команде «пли!», а развязка мелодраматической линии и вовсе плюс-минус очевидна с самого начала.
Как и пару лет назад у Халльстрема, кино Манкусо — терапевтическое. Добрых экранных историй с правильным нравственным посылом в мире много. Но здесь доброта — лекарство, которое обладает дезинфицирующими, как медицинский спирт, и обволакивающими, как средство от изжоги, свойствами. Доброта перекрывает и ретуширует все возможные шероховатости, просмотр фильма становится актом очищения, инъекцией любви, чуткости или хотя бы снисхождения (зависит от степени вашей черствости) — к животным, людям и окружающему миру. Даже на визуальном уровне, в работе художника-постановщика и оператора ощутим пропитанный этой добротой сладковатый воздух картины, создаваемый теплой палитрой красок в самых трогательных сценах, ракурсами съемки анаморфированным объективом, обилием мягкого, рассеянного света, успокаивающими глаз пейзажами и декорациями. Финал картины намекает, что продолжения, почти наверняка, не будет. И это хорошо, ведь доброты должно быть ровно столько, чтобы она не обесценилась и не перестала быть искренней.
