Елки 1914, заметка
Глеб Шашлов о том, что рекламируют чудеса.
“Не ругайте пианиста”
Новая серия ежегодного киноальманаха с бородатыми шутками и до боли знакомыми лицами переезжает в прошлое, исчерпав идеи в настоящем: лыжник и сноубордист везут бабушку-пиратку в Пермь и проигрывают ее разбойникам, Ургант эдаким Гринчем похищает день рождества, Бояре хотят съесть милого мишку, жандарм слишком мужик для фигурного катания, и все в таком духе. Сто лет назад, а гэги и люди все те же – по славной традиции – и это и есть главная тема новых “Елок”. И снова случатся чудеса – как же им не случиться? И проникнемся мы духом буржуйского рождества.
Понятно, что сюжетный надрыв механистичен и манипулятивен по природе, а в этом году особенно bad writing и с точки зрения динамики ситуаций, и с точки зрения сведения их воедино, но и это тоже не плохо – это привычно.
Война и новый год – самые эффективные “павловские” звоночки, на них можно бесконечно спекулировать хныками и выстраивать всенародное эмоциональное единение. Но кто сказал, что это обязательно плохо?”Ёлки” – образчик максимально нестыдного отечественного юмора, пусть и на фоне кино от “Камеди” и прочих Галустянов. Понятно, что сюжетный надрыв механистичен и манипулятивен по природе, а в этом году особенно bad writing и с точки зрения динамики ситуаций, и с точки зрения сведения их воедино, но и это тоже не плохо – это привычно. В конце концов, нет фундаментальных отличий от какого-нибудь “Love actually”, разве что с точки зрения исполнения. Чудеса давно “обмаркетились”, они рекламируют майонез и Авторадио, люди на праздник наряжают елки фальшивыми игрушками и кидаются бурыми от смога снежками.
Надежда на то, что раньше все было (а значит, и будет) иначе, звенели бубенцы, лошади ржали, пахло морозом и сыпался чистый снег, умерла, а “Ёлки”, пусть и неплохой дифибриллятор, труп не оживят. Но традиции нужны, пусть и дурацкие (и особенно дуракцие) – так что “Ёлки” ругать не за что – это все равно, что ругать салат “Оливье”. Он был, есть и будет, вне зависимости от отношения к нему.И отечественные новогодние традиции теперь окончательно пополнились еще одной – и славно. В конце концов, как бы кто ни праздновал – с Асти и крутонами, канапэ с осьминогом, с трехэтажным чизкейом – утром первого января все мы возвращаемся к холодцу с хреном, и нет ничего слаще.
