Terra incognita: “Помешательство” Джона Паркера

Она была в своём безумии прекрасна

Помешательство (Dementia), 1955, Джон Паркер

Артур Сумароков рассказывает о психологическом нуаре Джона Паркера

Фильм “Помешательство” режиссёра Джона Паркера открывается сценой кошмарного сна главной героини, в котором отчетливо ощущается предчувствие смерти. И это смерть не только её, но и всех, кто с ней соприкоснется в течение одной ночи. Режиссёр радикально отрешается от пресловутой прямолинейной вербализации. Герои если и говорят, то очень мало и кратко, их речь лишь ещё больше подчеркивает, что все действие ленты происходит вне привычных основ реальности. Джон Паркер воссоздаёт на пленке надреальное, надмирное бытие, которое одинаково можно назвать как чистилищем (учитывая, с кем предстоит случайно встретиться героине на ночных улицах города), так и адом, поскольку ад – это всегда повторение, блуждание по одному и тому же замкнутому кругу. Блуждание по одной и той же траектории, чтобы лишь потом понять, что на самом деле ад – это ты сама.

Кадр из фильма Джона Паркера “Помешательство”

Буквально – в “Помешательстве” происходит пресловутая смерть субъекта, который пытается осознать заново объективную реальность по ту сторону сна. Субъект Гамен (так зовут героиню картины) во сне переживает экстремальный момент, который на поверку оказывается все же менее ужасным, чем то, что она проживёт далее. Кошмар приоткрывает для неё двери той, истинной реальности, в которой она вынужденно существует. И эта реальность, запечатанная в стену теней, оказывается тождественной внутреннему выморочному состоянию Гамен. Из обрывочных воспоминаний зритель узнает, что причина её безумия более чем банальна, и таким образом режиссёр лишает свою героиню всякой уникальности. Кроме имени в ней и в её истории нет ничего отличимого от миллионов таких же. Безумны все, но не все понимают степень своего психического нездоровья.

Пробуждение Гамен не даст ей совершенно никакого облегчения, скорее даже наоборот – кошмар усилится, и то, что было просто сном, в реальности окажется намного хуже. Изначальные пласты реальности в этом фильме отсутствуют как таковые, сон о быстрой смерти под океанической волной продолжится сомнамбулическим блужданием по враждебному к героине городу. Режиссёр на всем протяжении картины апеллирует к наиболее характерным страхам одинокой молодой женщины, живущей в мегаполисе. Это и постоянный страх смерти, и страх насилия, и страх самой себя, не готовой в полной мере к постоянной суете. В этом плане чрезвычайно примечателен эпизод после пробуждения, когда Гамен видит свое отражение в зеркале. Отражение не даёт ей удовлетворения, а камера предельно точно фиксирует ту среду, в которой обитает Гамен. Убогость усугубляются признаками паранойи, и нож, схваченный ей в этой мрачной экспозиции, окрасится красным довольно скоро.

Паркер обращается к жанру нуара, выворачивая наизнанку базовые жанровые принципы. Вся драматургия киноленты строится не на детективных хитросплетениях сюжета, но на постоянном ощущении сдвига пластов бытия

Джон Паркер, для которого “Помешательство” стало единственной режиссерской работой, обращается к жанру нуара, выворачивая наизнанку базовые жанровые принципы. Вся драматургия киноленты строится не на детективных хитросплетениях сюжета, но на постоянном ощущении сдвига пластов бытия. Закольцованность сюжета приводит к тому, что “Помешательство”, который можно назвать сюрреалистическим нуаром, выглядит весьма радикальной для своего времени иллюстрацией безумия не отдельного человека, но всего индустриального общества, в котором «Я» задавлено общим коллективным бессознательным. Паркер, используя в своём визуальном языке эксплуатацию, снимает кино, в котором логика начертана эскизом, а сон с лёгкостью оборачивается комой.