Роман Сисеро рассказывает о черном эксплуатационном кинематографе
Аве, слушатель! Сисеро приветствует тебя. Древние греки считали, что боги обитают в эфирной среде. Интернет-журнал «Посткритицизм.ру» в этом с ними вполне солидарен и потому открывает серию подкастов «Аванпост». В ней я буду рассказывать о разных узких и не очень жанрах и направлениях в кино, которым, на мой непредвзято-субъективный взгляд, уделяется чуть – а может и не чуть, а гораздо – меньше внимания, чем они заслуживают.
И речь в этот, самый первый, раз пойдёт об очень небольшом, но весьма значимом для западной культуры направлении в кино. Блэксплотейшн, или эксплуатационное кино про чёрных для чёрных же. Межжанровое течение, родившееся в семидесятых годах прошлого века и умершее тогда же. Сейчас оно уже мало кому известно, да и не особо нужно, однако фактически оно нашло новую жизнь в афроамериканском хип-хоп движении, которое выросло как раз из тех самых семидесятых.
Само по себе эксплуатационное кино возникло в Америке ещё в начале 20-го века, но утвердилось в лишь пятидесятых годах, а расцвело в конце шестидесятых. Суть его в том, что ушлые киношники берут какую-то злободневную тему, ляпают нечто крайне дешёвое, ориентируясь при этом на не особо вдумчивую подростковую аудиторию, и пускают свой товар в третьесортных кинотеатрах, делая кассу за счёт агрессивной рекламы. Подобные кинотеатры называли грайндхаузами, поэтому нередко и само эксплуатационное кино называют «грайндхаузом». Хотя в этот термин вряд ли можно вписать всё разнообразие жанров и поджанров эксплотейшна. Во времена первого бума кинодешёвок середины века это чаще всего были нелепые хорроры про разнообразных тварей из космоса, из океана, из сорок восьмого измерения, из прямой кишки… И зрителей постоянно увещевали «приготовиться к непередаваемому ужасу, которого они ещё никогда не испытывали».
Но подлинное разнообразие пришло чуть позже, когда европейские новые волны хлынули за океан и смыли с киноэкранов жесточайшую цензуру кодекса Хейса. Пуританский корсет надоевших всем предписаний лопнул, и на свет божий вывалилось нечто независимое и прекрасное. Сексплотейшн во главе с Рассом Майером, спагетти-вестерны во главе понятно с кем, слэшеры и чуть более извращённо-утончённое джалло, нацисплотейшн, шоксплотейшн, азиатское кунг-фу и так далее, и так далее… Основная ставка была сделана на открытое апеллирование к человеческим инстинктам: нарочитая обнажёнка радовала либидо, откровенная расчленёнка – деструдо… А уж если и то и другое вместе, то поддатый зритель какого-нибудь захолустного автокинотеатра точно влюбится всем кошельком в чудо кинематографа, как о том мечтал приснопамятный мистер Секонд из «Человека с бульвара Капуцинов».
Пожалуй, самым ярким и показательным продуктом той эпохи стал полудокументальный фильм «Лики смерти», лет десять назад часто мелькавший на лотках у ДВД-пиратов. Эти записи реальной гибели людей, перемежающиеся довольно убедительными подделками, – апофеоз детабуированного кинематографа, который тогда выходил на экраны. Хотя сейчас, наверное, никого особо этим не удивить, ведь даже новостные телепередачи, стремящиеся набить рейтинг или сформировать идеологически верную зрительскую позицию, не брезгуют аналогичным шоксплотейшном, которые им поставляют пронырливые и беспринципные стрингеры.
Сегодня бОльшая часть эксплотейшна – это директ-ту-видео забавы, которые народ чаще всего попросту скачивает с трекеров. Впереди планеты всей, пожалуй, шагает компания «Азилум», прославившаяся дешёвым блокбастерным суррогатом (его обозвали «мокбастерами») типа «Трансморферов» и «Терминаторов». Они паразитируют на громких премьерах и сшибают за их счёт какую-то деньгу. Хотя у студии есть и собственные оригинальные творения – к примеру, для их рыбных развлекушек даже появился специальный термин «шарксплотейн» – это фильмы типа «Мегаакулы против гигантского осьминога». Кстати, этот тренд был удачно подхвачен весьма трэшовым телеканалом «СайФай», принявшимся клепать всяких «Акулосьминогов» и «Акульи торнадо».
Но речь у нас всё-таки о негритянском эксплуатационном кинематографе. Откуда он такой взялся? Само собой, чёрное население Америки, как довольно большая прослойка общества, фигурировало в кино едва ли не с самых братьев Люмьер и луи лепренсов. Но роли это были не сказать, чтобы особо лестные. Классическими темнокожими образами первой половины века были подобострастные слуги и толстомясые служанки, чьи тапочки и визгливый голос все помнят по ранним сериям «Тома и Джерри», были комичные придурки или какие-то невнятные деклассированные элементы…. Основной вехой в закреплении отрицательного стереотипного негритянского образа в кино стала нетленка Дэвида Уорка Гриффита «Рождение нации». Первый в истории киноэпик, вышедший на экраны в 1915 году, презентовал афроамериканцев как эдаких грубых тварей, недалеко ушедших в развитии от животных и ведомых лишь желанием убивать и размножаться. Иронично, кстати, что уже в следующем году тот же Гриффит выпустил фильм под названием «Нетерпимость» – который, правда, тактично обошёл проблему расовой сегрегации, но всё равно забавно.
Стереотип из «Рождения нации» закрепился надолго, однако вся соль в том, что именно его появление подстегнуло самих чернокожих товарищей к каким-то активным попыткам заявить о себе. В ответку ими был сразу запущен в производство фильм «Мечта Линкольна», с огромным трудом завершённый с помощью белых боссов и выпущенный в прокат в 1918 году уже под названием «Рождение расы». Картина оказалась полной ерундой, но её выход дал сигнал чернокожему сообществу, что они что-то могут. Возникло несколько независимых студий под управлением афроамериканцев – из них сейчас более-менее помнят Оскара Мишо, которого окрестили «отцом негритянского кинематографа». Впрочем, его фильмов практически никто не видел, а уже в двадцатые годы почти все эти независимые кинопроизводители, снимавшие так называемое «расовое» кино, разорились.
Но всё-таки времена изменились. Да, основным героем-негром так и был подхалим и дурачок в исполнении условного Степин Фетчита где-то на третьих ролях, и всё же студии начали присматриваться к новому зрительскому контингенту. С пасторального Юга афроамериканцы повалили на север и на побережье, становясь частью городского социума и немалым процентом зрителей в кинотеатрах. И пускай идеологически мало что изменилось – но им стали давать больше возможностей, скажем так, увидеть на экране своих. К примеру, тот же самый Степин Фетчит оказался настолько востребованным, что стал первым темнокожим актёром-миллионером. Однако даже появление фильмов типа «Тёмного Манхэттена» или «Двух стрелков из Гарлема» в конце тридцатых ещё не обозначали реального прорыва.
Прорыв случился в сороковые, когда звёздно-полосатые солдаты вернулись из Европы, где увидели прелести расового угнетения во всей красе. Жуткие картины из освобождённых немецких лагерей смерти и война бок о бок с чернокожими однополчанами изменили что-то в сознании возвращенцев. Те внезапно начали думать, что, быть может, ку-клукс клан и иные любители линчеваний был не так уж и правы. Само собой, ушлый кинопром быстренько отреагировал на эти умонастроения, сделав их прекрасным источником дохода. К примеру, было снято несколько фильмов про героизм негров-солдат – тут наиболее заметной стала драма «Дом храбрых» 49-го года, – пошли и первые серьёзные социалки вроде фильма «Пинки». Эпоха кинематографа, открыто ориентированного в том числе и на темное население страны, началась.
А потом настали, как ни странно, пятидесятые. Настал Мартин Лютер Кинг, настал Малкольм Икс, настало движение за права чернокожих, достигшее пика в шестидесятые… В мире явно что-то сдвинулось, и Голливуд пытался спешно под этот сдвиг подстроиться. Для этого и был изобретён, например, Сидни Пуатье – первая чёрная суперзвезда в кино, выступавшая на главных ролях в серьёзных фильмах и с серьёзными белыми актёрами. Он даже получил оскара в 64-м году за «Полевые лилии». Но это был ещё очень осторожный образ. Серьёзный,
умный, но не рискующий открыто демонстрировать хоть какое-то превосходство над представителями белой расы и вступать с ними в открытую конфронтацию. Гораздо более подходившим на роль героя всех смуглых кинозрителей стал – уже во времена вьетнамской кампании – мощный американский футболист Джим Браун, которого можно помнить по «Грязной Дюжине» Олдрича. Кстати, за ним уже в эпоху блэксплотейшна потянутся на экран десятки этих самых суровых накачанных футболистов разной степени одарённости.
И вот – все звёзды совпали: студии были готовы делать фильмы для чёрных, чёрные были готовы эти фильмы для студий снимать, белые были готовы с такими фильмами мириться, а цензурная заслонка в виде кодекса Хейса наконец-то рухнула. Стало можно прямо на простыне экрана пить, материться, трясти голой женской грудью и нарушать закон, не страшась обязательного возмездия. Собственно, кому и было ковать это горячее железо, как не певцам гарлемского и оклендского криминального романтизма?
И в 1970-м году компания «Юнайтед Артистс» швырнула на экраны первую лакомую кость – комедийный боевик «Хлопок приходит в Гарлем» режиссёра Осси Дейвиса. Именно с него и началось то, что чуть позже назовут «блэксплотейшном». Иронизируя над жанровыми шаблонами полицейских историй и ещё сильнее – над стереотипами о чернокожем населении, царившими в прежнем кинематографе, «Хлопок» оказался весьма успешным в прокате. Тем самым он открыл дорогу для дальнейшего студийного вспахивания тёмных денежных полей. Вот только первым на очереди оказалось независимое кино. Некто Мелвин Ван Пиблз, неплохо зарекомендовавший себя как режиссёр какого-то одного студийного проходняка, внезапно сделал решительный шаг вперёд. Сам написал сценарий, сам собрал деньги, сам срежиссировал, сам сыграл главную роль… И в 71-м году на экране какого-то полупорнографического грайндхауза появилась «Крутая песня Свита Свитбэка».
Впервые в кино, по выражению самого постановщика, «ниггер мог ходить с высоко поднятой головой». Ван Пиблз, не стесняясь ни в показе обнажёнки и насилия, ни в языковых средствах, создал очень топорное, но при этом и очень откровенное кино о том, что реально заботило его сообщество тех времён. Стартуя эпатажной сценой, где проститука принуждает юного тинейджера к сексу, тем самым делая из него мужчину, «Свитбэк» довольно быстро скатывается в невнятную байку о том, как чёрный крутан победил белых подонков-законников и защитил братьев и сестёр от беспредела государственной машины. Однако результат – десять миллионов кассы при бюджете в 500 тысяч и при прокате всего в нескольких кинотеатрах страны. На тот момент – рекорд для полностью независимого кино. Братья и сёстры оценили! Одной из замечательных хитростей Ван Пиблза был ещё до релиза запуск в народ саундтрека с соул-мотивами, написанными к фильму. Потому к старту проката зрители его уже ждали, хотя никакой реальной промо-компании не было. С тех пор соул-скор стал практически неотъемлемой частью и едва ли не главной фишкой блэксплотейшна, чьё существование большинство критиков отмеряет именно от «Свитбэка».
Итак, Ван Пиблз добавил к формуле «Хлопка, который приходит в Гарлем» несколько краеугольных черт: откровенную сексуальность, стремление к насилию, этномузыку и суровую антитезу хороших, но жёстких негров и плохих белых, за которыми стоит сонм властных бледнокожих угнетателей. Увидев восьмизначное число в сборах этой полулюбительской поделки, студийные боссы из Метро-Голдвин-Мейер, Уорнер-Бразерс и особенно Америкен Интернешнл пикчерз поняли, что найдена новая золотая жила. И, естественно ринулись её разрабатывать по этому успешному шаблону.
По горячим следам «Свитбэка» вышел «Шафт» Гордона Паркса. Криминальный боевик про крутого частного детектива, который без проблем затыкает за пояс вообще всех, а белых – с особым упоением; и всё цыпочки его, и запас эпичных фразочек нескончаем, и усы удивительной красы, и афро на голове задаёт стиль всему жанру… В общем, получился хит. Потом были
продолжения, но бездарные, и даже спустя долгое время ремейк, тоже никакой, а вот оригинальная лента действительно была качественная даже с точки зрения такого белого парня как я. Кстати, за музыку из «Шафта» небезызвестный в определённых кругах Айзек Хейс (не тот, у которого кодекс, а композитор) получил оскар, причём на той же церемонии он выступил в своей эпичнейшей майке из золотых цепей, видео можно найти в интернете.
Короче говоря, блэксплотейшн начался. А вот что с ним было дальше – расскажу во второй части подкаста. Ну, а пока – sapienti sat!
