Шарлиз Терон и все все все
Талли (Tully), 2018, Джейсон Райтман
Армен Абрамян – о картине Джейсона Райтмана
У женщины средних лет Марло уже есть двое детей, и она на последнем месяце в ожидании незапланированного третьего. При этом забот не сосчитать: в отношениях с мужем охлаждение, с богатеньким братом тоже нет близости, у сына какие-то психические девиации, а из зеркала на тебя смотрит преждевременно стареющая толстая баба, забывшая, когда последний раз нормально высыпалась. Периодические нервные срывы – норма, и вот уже депрессия нависает огромной чёрной тучей. И как тут еще и с новорождённым справиться. Одна надежда на ночную няню.
Кадр из фильма “Талли”
Самоотверженно набравшая вес и демонстрирующая целый ряд чисто женских, порою до крайности нелицеприятных (особенно для мужского глаза), процессов женской физиологии, Шарлиз Терон всё равно остаётся прекрасной от начала и до конца. Нет в современном кинематографе ни одной актрисы обладающей столь выдающимися внешними данными и при этом с невероятной естественностью умеющей воплощать душевный разлад (в том числе через физические деформации). Страшенная маска из грима для оскароносной роли в «Монстре» казалась вполне разумным ходом для тогдашнего статуса актрисы, из-за привлекательной внешности застрявшей в амплуа второплановой спутницы протагониста. Но череда её следующих образов, более сложных и драматических, делает ту самую знаковую роль избыточной. Потому что Терон может и без вспомогательных средств создавать неповторимый характерный рисунок. Роль Марло – тому яркое подтверждение. Даже слишком яркое, потому что всё здесь подчинено главной и единственной героине.
В фильме слишком много Шарлиз и мало всех прочих. Няня Маккензи Дэвис не в счет, ведь и её наличие обусловлено необходимостью подыгрывать перформансу основной исполнительницы. Когда Марло говорит, что у неё прекрасная семья и замечательный муж, а в кадре мы видим убогого завистливого мужичонку, вечно отсутствующего или играющего в приставку, при этом, бессовестно пренебрегающего супружеским долгом, то возникает вполне резонное вопрошание: а зачем такой муж сдался. Но в системе координат сценария есть лишь один «живой» человек, а все окружающие – выражение гротескных проекций подавленного умонастроения оного в виде шаблонных схем: «успешный брат», «равнодушный муж», «обиженная подруга», «непоседливые дети», «ночная няня». С последней только кажется, что ситуация чуть сложнее.
«Талли» вполне способна удержать зрительское внимание до самого финала, но по итогам неизбежно обречена разочаровать, т.к. весь месседж сводится к иллюстрации синдрома послеродовой депрессии. Но даже в этом ключе недостаёт нюансировки для более объёмного взгляда
«Талли» вполне способна удержать зрительское внимание до самого финала, но по итогам неизбежно обречена разочаровать, т.к. весь месседж сводится к иллюстрации синдрома послеродовой депрессии. Но даже в этом ключе недостаёт нюансировки для более объёмного взгляда. Режиссёр Джейсон Райтман и сценарист Диабло Коуди, сделавшие блестящую «Бедную богатую девочку» с той же Терон, могли постараться выйти за рамки однажды достигнутого и оправдать физиологическую трансформацию Шарлиз хотя бы попыткой более глубоких содержательных изысканий. «Талли» же по заложенной идее представляет собой донельзя скромную историю, а «сказочный» сценарий сводится к психоаналитическому сеансу «в лицах», какие уже стали опостылевшим клише для филлеров в современных сериалах. Поэтому фильм, может, и хорош, но только в своей узкой нише. На первый взгляд, он выстроен причудливо, но даже после скорого считывания главного твиста, наблюдать за историей всё равно занятно – во многом из-за эффектно солирующей Терон. Но в итоге кроме этого твиста создателям оказывается нечего предложить. В очередной раз проговаривается банальность о том, что молодости – молодое, зрелости – зрелое, бесшабашной юности – бесшабашное и юное, а семейной налаженности – душевное спокойствие и житейская мудрость. Не стоит оборачиваться назад, нужно оставаться в настоящем и ценить то обыденное человеческое счастье, которым уже обладаешь. Порой необходим чей-то голос, чтобы напомнить об этом. Или посредник, помогающий совершить необходимый психологический переход, каким и выступает здесь ночная няня с именем, как у персонажа какой-нибудь детской книжки – Талли.
