По направлению к травме
В Москве завершился V международный фестиваль документального кино ДОКер, демонстрирующий самые заметные образцы документального кинематографа из разных уголков мира. Александра Шаповал побывала на фестивале и подробно делится впечатлениями
Пятый «ДОКер» прошёл под лозунгом «Кино важнее документа» («Documentary is bigger than document»), и это хорошее отражение тех трансформаций, которые переживает документальное кино сегодня. Извечный спор о методах взаимодействия режиссёра с реальностью (имеет ли он право высказывать своё авторское отношение к ней или должен представлять её объективное наблюдение, за что ратовали Базен и Кракауэр) в условиях постоянной диффузии всего со всем в современном мире становится всё более неактуальным. Документация всё чаще становится глубоко субъективной: не только визуально, но и тематически. И первое, что обращает на себя внимание в программе нынешнего «ДОКера» — это как раз сдвиг в интимность, психологизм. Можно сказать, что основной темой фестиваля становится травма — и её проживание.
Случаи чистой документации реальности путем фотографического наблюдения за течением жизни, скорее, единичны. Здесь стоит особо отметить короткометражного «Патриота» Кати Федуловой, оставшегося без наград: слишком остра в общественно-политическом смысле абсурдность реальности, запечатлённой в ней. Другой пример — награждённая за лучшую операторскую работу в основном конкурсе лента из Мьянмы «14 яблок» (режиссёр Миди Зед): медленное, долгое, запечатляющее время, наблюдение за жизненным укладом маленькой деревушки при буддистком монастыре, постепенно выходящее на социальную проблематику. В других случаях, тот же разговор о войне ведётся уже через призму посттравматического расстройства героини, вернувшейся из зоны боевых действий («Без явных признаков» украинки Алёны Горловой).
Погружение в хрупкую, камерную, сокровенную психологичность происходит не только на уровне выбранных героев, но и самих документалистов, всё больше обращающихся к своим внутренним проблемам, доверительно обнажая их перед зрителем. Так, в получившем приз зрительских симпатий австрийском фильме «Ты спишь, братец Якоб?» режиссёр Стефан Боан пытается осмыслить недавнее самоубийство родного брата. Вместе с тремя другими братьями он едет по местам памяти, включая последнюю «остановку» Якоба перед смертью — номер отеля в Порту. Разговоры «по душам», записанные камерой, обладают большим психотерапевтическим эффектом и становятся важной частью картины.
Кадр из фильма «Ты спишь, братец Якоб?»
Отмеченная главным призом в конкурсной программе короткого метра картина «Санаторий» русского режиссёра Маши Осиповой, живущей в Нидерландах — тоже попытка разобраться в своих личностных проблемах, обратившись к прошлому: типичному для её детских лет регулярному посещению санаториев, закрытых «тюрем строгого режима». Погружаясь в атмосферу их законсервировавшегося по сей день быта, фильм постепенно превращается в хоррор, а закадровые беседы с родителями, выводящие на размышления о природе подобных институций, затрагивают и социальные, и ментальные проблемы всего постсоветского общества, общества «нелюбви».
Кадр из фильма «Санаторий»
В короткометражной картине «Семья в отречении», отмеченной специальным призом конкурса «за отображение отношений матери и дочери», марроканка Фатима Матус снимает собственную семью во время каникул дома: в пёстрых национальных узорах комнат прячутся подавленные личные мечты, заброшенное в угоду следования традиционной гендерной роли образование матери и бабушки, выданных замуж ещё девочками. В фигуре умолчания — отце, живущем этажом ниже, не разговаривающем с семьёй, но принимающем приготовленные матерью обеды — обнажается жестокая и несправедливая природа устройства классических патриархальных обществ.
В короткометражной «Изменчивой современности» переживающий расставание с девушкой молодой человек (режиссёр, снимающий на камеру сам себя) сливается с окружающим миром, создавая безумные конструкции из мебели, предметов быта и собственного тела. В «Любви во время антидепрессантов» (внеконкурсная программа фестиваля «Док-Терапия») режиссёр обращает объектив на свою мать, находящую в медикаментозной зависимости от антидепрессантов. Борьба с травмами становится зеркалом современности человечества, а искусство — способом пережить травмы.
Проговаривание переживаний происходит и там, где режиссёр выступает как наблюдатель. В получившей приз за «отображение отношений отца и сына» короткометражной польской «Дамбе» Натальи Коняж, напоминающей о национальных традициях кино «морального непокоя», представители двух поколений отправляются в поход с целью наладить отношения: здесь важны и разговоры, и молчание, и эмоциональные песни у костра. «Дамба» примечательна ещё и тем, что границы между реальностью и игрой в ней стёрты: не зная о ней ничего, трудно определить, к какому виду кино она принадлежит.
Стирание «шва» между документом и вымыслом — другая важная черта современного кино, всё больше вступающего на территорию «постдока» — отражено и в других фильмах фестиваля. В колумбийском «Лапю» (поощрительный приз основного конкурса за «уважительное отношение с предками») материализуются видения: «умершие» сидят рядом с живыми, беседуют с ними. Египетский «Сплю и вижу» препарирует социальные и экономические проблемы после революции в стране через личные мечты, чью утопичность подчёркивают элементы игровой фантастики. В короткометражных «Чёрная дыра — это чёрная дыра в земле», «Заклинание» сами методы съёмки погружают в сюрреалистическое, магическое междумирье.
Даже классическое «путешествие на Север» соратницы трагически ушедшего в прошлом году Александра Расторгуева, Ксении Елян — к семье кочевых оленеводов, чьи маленькие сыновья, задающиеся вопросами об устройстве вселенной и нашего мира, становятся центром внимания в фильме «Хозяин оленей» (Гран-При фестиваля) — не лишено вымышленных элементов: абстрактных сновидений Захарки. Примечательны и тонкие общественно-политические замечания устами детей, как обычно чувствующих гораздо больше, чем взрослые: о всевидящих глазах и карающих руках власти. Удивительным вмешательством кинематографической реальности в реальность жизненную становится фантастическое по красоте, невиданное кочевниками ранее, Северное сияние, словно по заказу озарившее ночное небо.
Кадр из фильма «Хозяин оленей»
Мистическое влияние «включённой камеры» на изменение реальности вокруг заметно и в неожиданных, кажущихся срежиссированными поворотах сюжета в «Услышь мою песню, сестра» израильтянки Данаи Элон (приз за лучшую режиссуру в основном конкурсе), где визит героини в монастырь к своей младшей сестре, ставшей монахиней против воли близких, приводит к неожиданным для обеих последствиям. Страшным образом кино срастается с жизнью и в «Диагнозе» полячки Евы Подгорской, исследовании взаимосвязи города и его жителей методами урбанистического психоанализа: один из героев, с которым у зрителя вырабатывается крепкая эмоциональная взаимосвязь, неожиданно погибает во время съёмки.
«Диагноз» примечателен ещё и визуально: заваленный на бок, перевёрнутый, скособоченный город рифмуется с деформированными душевными состояниями героев, создавая гнетущий, депрессивный портрет общественной травмы. Монтаж, за который картина получила приз в основном конкурсе, становится окончательным убийством базеновских аргументов против авторской интерпретации реальности в кино. Как и награда за лучший звук итальянской картине «Красивые вещи» (Джорджио Ферреро и Федерико Биазин), в своём пристальном всматривании в холодную красоту деталей промышленного и технологического мира создающей симфонию бессмысленного потребления, в которое скатилась — и продолжает скатываться — наша цивилизация. Здесь актуальная публицистика обретает поэтическую авторскую форму.
Кадр из фильма «Диагноз»
Разговору о технологиях фестиваль по традиции посвящает отдельную программу «Let IT Dok»: в этом году в ней были затронуты темы цифровой журналистики, нравственности искусственного интеллекта, производства компьютерных игр, использования облаков данных для образования в Индии, эволюции блокчейна. Самой нетривиальной, яркой и впечатляющей картиной, заслуженно получившей приз в своей секции, стала лента китайского документалиста Хао У «Народная республика желания». Она демонстрирует страшное «чёрное зеркало» будущего, которое уже наступило: на примере набирающей популярность в Китае онлайн-стрим-платформы YY, демонической корпорации обезличивания, показан всё больший уход цивилизации в цифровую жизнь.
Кадр из фильма «Народная республика желания»
Другой предел эскапизма демонстрирует ещё одна интересная картина основного конкурса, «Остров» (режиссёр Ларс Остман), оставшаяся без призов, но определённо достойная внимания. Рассказ о семье хиппи, много лет назад уехавших на отъединённый маленький остров, чтобы растить детей среди естества природы, вне соблазнов цивилизации — и через много лет, когда их дочери сбежали в «большой мир», сталкивающихся с невозможностью этой цивилизации избежать. Живописная и дикая природа Канарских островов напоминает ещё об одном важнейшем впечатлении фестиваля: географическом и этнографическом. Возможность прикоснуться к кусочку другой жизни, найти в далёких традициях что-то знакомое для всего человечества — значит оставаться человеком в мире, всё ещё оправляющемся после великих потрясений Истории — и неизбежно сталкивающимся с потрясениями новыми.
«Новая искренность», которой можно обозначить происходящий разворот кино, в том числе документального, к человеку и его внутреннему миру, лишь подтверждает потребность в этой минимальной опоре: хрупких человеческих взаимосвязях, всё ещё способных держать натиск перед лицом неумолимого времени.