Географ глобус пропил, 2013, Александр Велединский, рецензия
Добрыня Никитич о тонкой душевной организации и пермском крае
Ох уж эти мужчины тонкой душевной организации – вечно у них не ладится с окружающей действительностью. К определенному сожалению этот тип составляет львиную долю того, что сейчас принято называть «интеллигенцией»: неглупые, интересные, инфантильные, спившиеся. Врач, историк, философ – Служкин мог быть кем угодно, но устроился учителем. Что называется, удачно зашел: герой Иванова ломает систему представлений о профессии каждым своим поступком и при этом почти по Диогену «ищет человека», используя вместо фонаря водку. По старой русской традиции вокруг него беспросветно все: унылые спальные районы, рабочая идиотия и глухой сволочизм супруга – эдакая эстетика безнадеги, универсальный художественный инструмент, почти как дети и котики, отклик на который последует обязательно. Парадокс: если в жизни подобные персонажи вызывают в лучшем случае жалость, то, скажем так, запечатленные искусством, они приобретают ореол едва ли не святости и блаженного смирения перед доминирующим быдлом.
Герой Иванова почти по Диогену «ищет человека», используя вместо фонаря водку
В этом смысле картине Велединского удалось то, что не вышло у романа Иванова – несколько оправдать Служкина и ему подобных. Непритязательная философия звучит куда убедительнее без чернушности беспорядочно-половых связей внутри узкого приятельского круга, не влезавшей даже в построенные писателем ворота серой житейности. Определенный подтекст отношений и поступков оказался потерянным и без подготовки первоисточником некоторые сцены покажутся неуклюжими связками, не имеющими значения, но ситуация некритичная; гораздо насущнее вопрос финального очернения детей форменной неблагодарностью вопреки первоисточнику – бессмысленно и беспощадно. Впрочем, столь неудачный выверт вполне можно списать на создательскую усталость к финалу достойного двухчасового представления, основным залогом успеха которого стали точечные актерские попадания: выразительные характеры, удобные типажи, натуральные интонации – житейские истории, как они есть, словно пересказанные соседями или коллегами по работе. Самое удивительное в этих байках то, что едва ли не на первых ролях в них фигурирует бесстрастная природа Пермского края, прекрасно запечатленная операторской камерой: когда даже старая лодчонка будто укутана в пуховый воздушный платок исключительно изящной вязки, тонкая душевная организация уже не кажется такой уж бесполезной.
AlteraPars: заметка Виктории Горбенко
