Роковое искушение (The Beguiled), 2017, София Коппола
Полина Глухова – о картине Софии Коппола
В 1864 году в Вирджинии маленькая Эми – одна из пяти юных леди пансиона мисс Фарнсворт (Кидман) под дубком или осинкой находит капрала МакБерни, подгнившая нога которого приводит северянина и солдата федеральной армии в пансион южанок. Пансион скрыт в шелесте листвы, за повторяющимися статичными планами скрывается готическая язва. МакБерни, безусловно, счастлив быть их пленником. Ведь статная мисс Фарнсворт, кроткая преподавательница Эдвина (Данст) и пятеро юных розовощеких дев способны поднять его на обе две.
Кадр из фильма “Роковое искушение”
Предыдущая экранизация романа Томаса Куллина The Beguiled обладала более мужественной природой за счет величественного Иствуда и фокуса на мужском начале. Коппола же очень по-женски переносит гражданскую войну в особняк пансиона, где девицы начинают свою бойню, делая фильм не муже- или жено- ненавистническим, а фокусируясь на утраченном женском предназначении к любви и верности идеалу через любовь. Ведь женщина практически любого века может сама пахать землю, вышивать крестом, стрелять, ампутировать ноги. И мужчина как будто бы нужен исключительно для одного единственного дельца – удовлетворения и упражнения в актерском мастерстве. Чистая и правильная Эдвина кажется единственной, кому по силе впустить в себя чувство и бежать из резервации, но и над ней танатос берет верх. Злоба за маской мечтательности. Мужчина предстает здесь просто «нормальным», жертвой обстоятельств, страницей в беллетристике , выбирая между мудростью и кротостью Эдвины и дерзостью и младостью Фаннинг – дерзость и младость. Тут и происходит роковая взбучка от Эдвины, лестница и потеря психофизического мужского здоровья капрала.
Предыдущая экранизация романа Томаса Куллина The Beguiled обладала более мужественной природой за счет величественного Иствуда и фокуса на мужском начале. Коппола же очень по-женски переносит гражданскую войну в особняк пансиона, где девицы начинают свою бойню
«Роковое искушение»- фильм не о втором поле, фильм, где один пол добровольно остается одной в поле ягодой. Именно гендерная природа Софии Копполы позволяет ей заставить зрителя слышать шепот туманов, запахи свежестиранных кружев и вымытых кос. Коппола зарабатывает себе творческий иммунитет, не старея языком «Девственниц-самоубийц», а грамотно этот язык усложняя. Тоненький голосок фильмов заманивает в залы своих друзей и недругов, и все это очень притягательно.
