Спасение души
Вердикт (The Verdict), 1982, Сидни Люмет
Андрей Волков – о юридической драме Сидни Люмета
Классик американского кино Сидни Люмет (1924 – 2011) принадлежал к тем немногим мастерам экрана, кому были одинаково подвластны практически все жанры. Он снимал драмы и триллеры, криминальные ленты и комедии и почти всегда находил возможность высказаться на волнующие его темы. Подобно многим американским классикам режиссуры, пришедшим в кино в 1950-1960-е гг., Люмет затрагивал в своих картинах острые социальные проблемы, как то установление истины в судебном процессе («12 разгневанных мужчин»), политическая напряжённость на международной арене («Система безопасности») или актуальные во все времена темы полицейского насилия («Оскорбление») и коррупции («Серпико»).
Сидни Люмета обычно не относят к представителям Нового Голливуда, в числе которых значатся даже лидеры зрелищного кино Джордж Лукас и Стивен Спилберг. Люмет пришёл в кино раньше, чем появилось понятие «новая волна», да и начал с театра. Эстетически Сидни Люмет испытал ничтожное влияние европейских режиссёров, а эксперименты с формой Жан-Люка Годара и Жака Риветта были ему тем более чужды. Постановщик полагал, что театр не враг кинематографа и что не следует выдумывать новое, если работают старые приёмы. В то же время Сидни Люмет предпочитал студийной работе съёмки на натуре, и в этом был близок «новой волне», представители которой разорвали традицию павильонных съёмок, до этого процветавшую во французском кино.
Юридической драме «Вердикт» в этом году исполняется 40 лет – чем не повод вспомнить эту ныне классическую ленту, получившую пять номинаций на «Оскар» и включённую Американским институтом кино в списки лучших фильмов. Тема «Вердикта» может показаться вторичной относительно дебютного шедевра режиссёра «12 разгневанных мужчин» (1957), однако лишь на первый взгляд. Картина свидетельствует, что Сидни Люмет, развивавший классические традиции в американском кино, не был чужд экзистенциализма, и в этом фильме постановщик, безусловно, близок европейским классикам, только не «новой волны», а скорее мастерам философско-психологического кино, вроде Робера Брессона.
Главный герой Фрэнсис Гэлвин в прошлом успешный адвокат. Ныне он занимается мелкими делами в похоронной сфере, коротая дни до пенсии в ближайшем баре, за игрой в автоматы и выпивкой. У него нет семьи, друзей, кроме бывшего старшего партнёра Микки Моррисси, который иногда подбрасывает ему несложные дела. Когда-то Гэлвин был идеалист, верил в справедливость, но жизнь лишила его этой веры. За свои убеждения Гэлвин едва не угодил в тюрьму и теперь пребывает в апатии, разочаровавшись во всём.
Однако очередное дело, подкинутое Микки и которое должно было закончиться досудебным соглашением, неожиданно напомнило Гэлвину о его прежних идеалистических взглядах. История ставшей инвалидом в результате ошибки врачей девушки, о которой заботится только сестра и которая жива лишь благодаря аппарату искусственной вентиляции лёгких, тронула его душу. Он неожиданно почувствовал, впервые за много лет, что может сделать что-то хорошее. Это последний шанс для Гэлвина на спасение, последняя возможность вырваться из затягивающей трясины равнодушия и жалости к себе. Как он говорит в разговоре с епископом, «если я возьму деньги, то стану обычным негодяем». Есть то, что выше денег, и это те идеалы, в которые Гэлвин когда-то верил. Идя против совести, человек заключает сделку с дьяволом, после чего уже нет пути назад.
Кадр из фильма “Вердикт”
«Вердикт» – это история возрождения некогда хорошего человека, который последние годы аморфно плыл по течению жизни, заглушая голос совести алкоголем. Слово «вердикт» в таком контексте уже не юридическое понятие. Не столько важно решение суда по делу о врачебной ошибке, сколько моральный суд героя над самим собой. Достоин ли он быть адвокатом? Или права одна из героинь, и все адвокаты продажные.
Сидни Люмет выстраивает повествование как экзистенциалист, показывая тот выбор, который постоянно должен делать Гэлвин, дабы остаться собой. Не только епископ (именно епархии принадлежит больница, где пострадала женщина), но даже судья искушает Гэлвина, подталкивая его к предательству своих убеждений и интересов клиентки. Её жизнь навсегда погублена двумя светилами медицины, но можно спасти других женщин, осудив в зале суда врачебную халатность. Именно поэтому он решает хотя бы попытаться отстоять справедливость, несмотря на всё влияние руководства епархии.
«Вердикт» воспринимается логичным продолжением линии «Серпико» в творчестве Сидни Люмета. Если в фильме с участием Аль Пачино выдающийся мастер американского кино показывал, как система разрушает человека с принципиально иными взглядами, выдавливает его на периферию, то в «Вердикте» Сидни Люмет отметает все возражения, что систему не побороть и лучше под неё подстроиться. Да, такой путь выбирают многие люди, включая подругу Гэлвина Лору Фишер, которая согласилась шпионить за Гэлвином ради возможности вновь вернуться к адвокатской практике.
В противовес Лоре, Сидни Люмет изображает Микки Моррисси – друга и учителя Фрэнсиса. Он никогда не был идеалистом – напротив, Микки знает, как решаются дела в современном мире и что за большими финансами адвокатов стоят неправосудные вердикты. Но Микки, тем не менее, помогает Гэлвину, не только из дружеских чувств, но и из общности взглядов. Микки лишь более рационален и циничен, чем Гэлвин, но точно так же не желает вступать в сделки с совестью. Именно его устами режиссёр рассказывает грустную биографию главного героя – некогда преуспевающего юриста, а ныне почти опустившегося человека. Так зритель узнает, какую цену пришлось заплатить Гэлвину за свою принципиальность и лучше поймёт то безразличие к жизни, в которое Фрэнсис погрузился.
И, тем не менее, Сидни Люмет верит, что Фрэнсис Гэлвин не погиб безвозвратно, что дорога к воскресению не закрыта для него. Если Серпико желал переделать систему изнутри, что невозможно, то Фрэнсис Гэлвин, будучи адвокатом, может обратиться к суду присяжных, обычным людям, чья совесть не погублена существованием в системе. Его пламенная речь в финале – это и обличение власти сильных мира сего, и призыв не поддаваться манипуляциям с законом. Только совесть способна подсказать человеку правильный путь.
«Вердикт» воспринимается логичным продолжением линии «Серпико» в творчестве Сидни Люмета. Если в фильме с участием Аль Пачино мастер показывал, как система разрушает человека с принципиально иными взглядами, то в «Вердикте» Люмет отметает все возражения, что систему не побороть и лучше под неё подстроиться.
Разоблачительный пафос драмы Сидни Люмета сближает этот фильм с другой классикой юридического кино – «И правосудие для всех» Нормана Джуисона. А сочувствие к простому человеку, чьи права цинично попираются даже в зале суда, позднее отразилось в таких судебных драмах, как «Клиент» (1994), «Время убивать» (1996) (экранизации романов бывшего адвоката Джона Гришема), вплоть до «Линкольна для адвоката» (2011).
«Вердикт» создан на стыке классического американского судебного кино (можно вспомнить «Свидетель обвинения» Билли Уайлдера или «Анатомия убийства» Отто Преминджера), социальных драм 1970-х гг. (немалую часть которых поставил сам Люмет) и европейского экзистенциального кино. С подлинным тактом постановщик рассказывает историю воскресения Фрэнсиса Гэлвина, его борьбы за право простых людей, как семья его клиентки, на справедливое судебное разбирательство. Он хочет доказать прежде всего самому себе, что до сих пор остаётся профессионалом и что те принципы, которых он старался придерживаться в молодости, живы до сих пор.
Едва ли стоит много говорить о прекрасных актёрских работах. Такие лицедеи, как Пол Ньюман, Джек Уорден и Шарлотта Рэмплинг не могли сыграть плохо. Пол Ньюман в присущей ему сдержанной манере превосходно играет Фрэнсиса Гэлвина, подчёркивая такие его качества, как равнодушие в начале ленты и решимость довести дело до конца во второй половине. Малоподвижная камера Анджея Бартковяка, с неожиданным акцентом на голландских углах съёмки, прекрасно передаёт всю сложную гамму чувств персонажа Ньюмана, которую он скрывает под флегматичной натурой отстранённого человека.
Режиссёр, смело обличающий властные институты и воплощающих их судей и епископов, не выносит моральное суждение Лоре, предавшей Фрэнсиса, а оставляет ей шанс на покаяние, о чём свидетельствует её долгий финальный звонок Гэлвину, на который он пока не готов ответить. Но кто знает, возможно, Фрэнсис когда-нибудь научится прощать.
