Антон Фомочкин рассказывает об отечественном кино в первом выпуске своей тематической колонки
Все, что вам говорили о смерти отечественного кино, – миф. Наша индустрия – ребенок недоношенный, часто простужающийся (западные ветра — штука опасная), но вполне себе закономерно развивающийся. Пока толпа предрекает ему смерть, а затем выискивает наиболее трогательную бездушную безделушку вроде «Легенды 17» (Меньшиков, тыкающий в лужи палочкой, – уровень европейского кино, ага), у нас снимают разное. Парадоксально – в обход исторической практики любой другой страны первым у нас зародилось авторское кино, благополучно существовавшее лет десять в уютной фестивальной нише, и только сейчас понемногу проклевывается пресловутый мейнстрим. В связи с чем мы и запустили эту колонку о настоящем, будущем и прошлом русского кино.
Для начала — о дне завтрашнем. Четкий курс на качественное состояние репертуарной сетки проще всего увидеть на примере питчинга Фонда кино, где лидеры-продюсеры просят деньги на реализацию перспективных проектов. Тенденцию – отдать большие бюджеты независимым режиссерам — просто объяснить, это активная практика в США, что выливается в традиционное «Ну а чего, мы как там не можем, что ли?». Проблема в том, что чаще всего для крупных проектов студии вытаскивают ремесленников из жанрового кино. А у нас такого материала не хватает, об этом, в частности, Сельянов на этом заседании говорил, потому немного страшно представить стимпанк про духовно опустошенного героя, за деньги участвующего в чужих дуэлях на фоне затопленного Питера (с Касселем, Машковым и Ардан) от режиссера фильмов «Конвой» и «Бубен барабан». Но интересно, этого не отнять. В остальном – доброе и вечное. Много проектов под лозунгом «Наш ответ Чемберлену»: «Бейрут» про советских дипломатов, которых захватили в заложники арабские террористы, – по духу чисто «Арго», а «Воина», который спустя два года стоит помнить исключительно за актерский перфоманс Нолти, у нас напрямую пересняли, поменяв только развитие сюжета. Существование сразу двух «Коловратов» напрягает еще сильнее, если учесть, что сейчас на похожую тематику снимают еще и «Викинга». Притом, что только последний разрабатывался на протяжении нескольких лет, что может гарантировать хоть какое-то качество. Или наличие в одной вселенной двух параллельных космических фильмов, один из который снимает Бакур Бакурадзе. Из остального – хотелось бы верить, что получилось снять хороший хоррор, говорят, по крайней мере, что на съемочной площадке проектом все горели и старались как могли. Говорят это каждый раз и про каждый фильм, ну да ладно. Это дела дней будущих.
Все, что вам говорили о смерти отечественного кино, – миф
Кинотеатры сейчас заняты совсем другим кино. Но для начала оффтоп. На сеансах перед фильмами крутят рекламный ролик МТС, объясняющий, как надо жить. Там некий добившийся всего мужчина с благородными сединами с коробками двигает на выход под счастливые стоны коллег и подчиненных. Садится в поезд — первый класс, все дела. Едет. А в параллельно движущемся составе — молодой парень в плацкарте. Тот, как полагается, из провинции. Оба приезжают. Один будет разводить скот на участке где-то за городом. Второй будет стоять с чемоданами на оживленном шоссе мегаполиса. У Кончаловского последний фильм про умирающую деревню как раз, там все немолодые, и все печально. Отживший свое чинно растворится в природе, молодой человек не сможет остаться и поднимать сельское хозяйство, он пройдет тот же путь, что и пенсионер-мажор, либо сможет позволить себе максимум шашлыки в Подмосковье. Такой вот круг жизни.
Противостояние психолога и священника на примере одной семьи. Лена ходит к батюшке, тот советует завести детей и при первом же удобном случае заходится тирадой о безотцовщине. Сергей посещает психоаналитика, который назидательно наставляет, – «разведись». Выглядит это совсем не так зажигательно, как звучит, притом, что местами получилось и правда забавно. Чисто европейское по тону драмеди, где бытовое прерывается метафорическим, все хандрят, отпускают ироничные остроты, а на улице всегда пасмурно. Но режиссер Омельянченко где-то за двадцать пять минут до титров выходит за рамки разговорного и обаятельного и сталкивает две стороны напрямую. Хорошо это или нет – сказать сложно (по-моему, вполне неплохо, хотя и остается впечатление несбалансированности, недосказанности). Трибунцев — чудовищно недооцененный актер, его сейчас, кажется, только Крыжовников хоть как-то в большое кино тянет.
После миллениума зарубежные киношники стали трепетно относиться к фильтрам и, нажравшись, вероятно, спидов, шли за монтажный стол. От этого страдал, прежде всего, зритель. Кислотные тона, смена планов каждую секунду, камера трясется по инерции… Тогда все еще на цифру стали переходить. Когда так делать перестали, это безобразие в стилистический прием превратил Тони Скотт, и за ним, к счастью, повторять уже нет стали. На «Неуловимых» становится понятно, что на эти пятнадцать лет мы и отстали. По крайней мере, все эти средства активно здесь используются. Особенно забавно то, что стоит оно в исполнении наших киношников раз в десять дешевле.
Неприметная такая безделушка, на один раз. Главная проблема стандартная – когда прописываете бравых, отдавших все силы на восстановление справедливости тимуровцев, почему-то лучше всего получается антагонист. Заслуга это, преимущественно, артиста Шведова, который в смешном парике изображает психоз и пародирует бизнесмена Полонского. Главные герои остаются блеклыми манекенами, симпатичными исключительно внешне, сын Шахназарова смешно кидает понты, Бортич опять же – тут слова излишни. В остальном все не так весело – сюжет разрывает от режиссерских амбиций, которые надуваются до неприличных размеров и, кажется, лопнут в… почему-то уже снятом сиквеле, тизер которого крутят перед титрами. Фильм провалился в прокате, как полицейские проваливаются под дряхлый пол заброшенного особняка во второсортных фильмах ужасов. Но посмотрим. Умилимся. И понадеемся на появление Мадянова в триквеле.
Бесславно погибший «пьяным водителем» Федор Сергеевич, до того гениальный авиаконструктор, вокруг которого вьются недобрые интриги, остается на бренной земле призраком. И видит его только заикающийся омежка. Дружба с нечистой силой в белой рубашке научит мальчика клеить одноклассниц, повышать свой статус кво и водить самолет.
Очень милое и искреннее, чисто «диснеевское» кино. За основу взято, само собой, «Приведение» с Суэйзи (в комнате главного героя висит постер «Грязных танцев», так что ориентиры, кажется, особо не скрывают) и сотни других сюжетов, которые умело миксуются, набиваются ситуативными шутками и достаточно естественно отыгрываются. Говорить об этом нечего, за рубежом такие безделицы выходят регулярно, но для нашего кинопрома «Призрак» – вещь особенная. Ну и пританцовывающий в закат Бондарчук – зрелище, как минимум, нестыдное. Бондарчуку, кажется, больше всего удаются роли в таких вот фильмах, где жизнь, смерть и граница между играют основную роль. Мало кто помнит, но в фильме «Я остаюсь», где артист Краско отыгрывал свою последнюю роль, тематика была отдаленно схожая, и все было настолько же неплохо.
Главный отечественный фильм весны, а то и года. Козловский гоняет на серфе, рефлексирует по отношениям, закончившимся на фразе «пора валить» и утверждает, что жизнь у него сложилась, а не «удалась». Все дороги, впрочем, ведут в третий Рим, и вот герой прошлого времени уже вынужден «стучать» и выживать в естественной для себя среде.
Сиквел отрывается от ровного, красочного, но пустого, как казна госбанка Украины, предшественника и играет на поле политического триллера, весьма напряженного и, если исключить проблески чистого арта, полностью жанрового. Труп гламура – чебурашка в стразах. «Пора вернуться» – основной леймотив, показательно обозначенный песней на титрах. Тяга к границе между черным и белым растворилась в волнах Бали. И если первый час действие происходит по канонам, то примерно на Бродском испытываешь уже настоящее удовольствие. Настроенческое различие двух частей показывает хотя бы образ президента. В первом фильме он был супергероем, приходящим по накурке, во второй картине это уже более осязаемый персонаж.
Про шутку, которую с лентой сыграла реальность, за время продакшена превратившая название в лозунг, рассказывать не буду, об этом сто раз скажут. В отрыве от исполнения – материал чисто оскаровский. Пацифистский посыл, история сильной женщины в центре, война – второстепенное, несчастные обстоятельства и искалеченные судьбы. Бюджетность явная даже в плюс – да, парики дурацкие, небо чрезмерно компьютерное, истины прописные, а огни большого города чужие, зато акцент на разговорных сценах, и с сюжетом проблем нет. Павличенко – уставшая убивать, изрезанная, контуженная, в последний момент вывезенная из Севастополя перед тем, как там началось страшное. Сталин пожалел – отправил с делегацией в штаты, просить открытия второго фронта. Достаточно нелепая линия с Элеонор Рузвельт и двигает сюжет – история в истории, классический прием.
Советское такое военное кино то и дело прерывается чудесными эпизодами: вот кантри-мэн пишет песню, под нее будут романтически убивать очередную пачку фашистов; вот рождественское кровопускание счастливых немцев; вот, наконец, совершенно прекрасное – «А я думала, это не так бывает» на фоне дымящегося вдали парохода. ЖЗЛ, конечно, но технически и драматургически в разы интереснее любого другого байопика последних двух лет, да и про женщину на войне сказано честнее, чем в недавнем «Батальоне». Цыганов играет, как всегда, самого себя. Артистка Пересильд зато, внешне не меняясь, отыгрывает мощнейший перфоманс, из скованной студентки, чья уверенность в себе разрушена тираническим отцом, превращаясь в уничтоженную женщину, леди-смерть. Не потому, что 309 жертв, а потому, что все любимые гибли.
