Зов каменных джунглей
Зверополис (Zootopia), Байрон Ховард, Рич Мур, Джаред Буш, 2015
Анна Дедова хвалит “Зверополис”.
Мечты Джуди Хопс намного превышают размером ее собственный крохотный рост – девчушка вознамерилась стать первым кроликом-полицейским и сеять на просторах главного звериного мегаполиса доброе и вечное, неся возмездие во имя всеобщей толерантности. Но декларируемые огнегривым мэром-красавцем равенство и братство не срабатывают в ситуации, когда между травоядными стереотипами о поджатых в минуты опасности ушках и искренними стремлениями сделать мир лучше становится серия таинственных исчезновений хищников среди многочисленных обитателей города. И теперь только у Джуди во всем полицейском аппарате при типа поддержке местного лисошенника Ника Уайлда хватит терпения и наивности раскрыть этот многоступенчатый заговор, несущий гибель славным хиппи-традициям Зверополиса. Но так ли все кристально честно в разношерстной в прямом смысле этого слова здешней политической элите, и сможет ли парочка главных героев спасти животный мир от морального падения в джунгли? Такими далеко не детскими вопросами задаются создатели мультфильма «Зверополис».
“Зверополис”, рецензия
С изрядной долей условности можно предположить, что когда-то анимационный жанр киноискусства представлялся развлечением, созданным в основном для того, чтобы ребенка было, чем занять, пока мама готовит обед, а отец отдается болению за любимую спортивную команду. Поэтому истории, рассказываемые в тех мультфильмах, были по большей части одномерны, красивы и трогательны, а о каком-либо втором смысловом дне думать и не приходилось. Однако n-ое количество лет назад студии, ответственные за движущиеся картинки, поняли, что к просмотру своей продукции можно и нужно привлекать и взрослую аудиторию. При этом добиваться расширения горизонтов они решили, или пичкая сценарий кучей понятных именно постмодернистских отсылок «18+», или придавая идейной составляющей толику философичности. Казалось, что мультипликаторы достигли наконец оптимального баланса, заигрывая и с вашими, и нашими, оставляя довольными зрителей абсолютно всех возрастов. Но создатели «Зверополиса» решили пойти еще дальше и устроили очередную тотальную миниреволюцию в нише. Получившийся у них продукт лишь имеет прежнюю анимационную оболочку, внутри же не только является совершенно взрослым по смысловой нагрузке фильмом, затрагивая довольно актуальные в наш космополитический век проблемы, но и по форме представляет собой все, что угодно, кроме старомодной сказки. «Зверополис» – это одновременно социальное кино, полицейское бадди-муви, нуар и политический триллер. При чем из каждого жанра сценаристы взяли лучшее – экранная химия между диаметрально противоположными по характеру Джуди и Ником бьет смертельным оружием, от крестных отцов местной мафии так и веет пармезаном, а интриги власть предержащих напоминают карточный домик.
Disney замахнулся на эпическое общественное полотно, транслируя знаковые для западного социального кода идеи
В этом подходе, окончательно стирающем границы между мульт и просто фильмом, пожалуй и заключается главная удача «Зверополиса». Если в недавней «Головоломке» в Pixar, например, не побоялись задаться вопросами экзистенциальной тоски, пытаясь выяснить причины депрессий, то Disney и вовсе замахнулся на эпическое общественное полотно, транслируя знаковые для западного социального кода идеи. Раздувающиеся в период кризиса мигрантов этические и этнические противоречия между культурами иллюстрируются здесь подозрительностью и подспудной враждой травоядных и хищников, при чем отношение каждой из группировок к другой, конечно, имеет свою сермяжную правду, но разбивается о так называемую объективность субъективность. Джуди легко было недолюбливать лисов-мошенников в целом, а сильным мира животного презирать трусость кроликов, но лишь до тех пор, пока все они не столкнулись с индивидуальностями в том или ином виде фауны, не отвечающими расхожим стереотипам. Так и нам, зрителям, проще видеть в идеологических противниках некую слившуюся массу, но при ближайшем знакомстве и налаживании мостов с отдельными ее представителями симпатии или антипатии начинают строиться исключительно на восприятии личности, что и является настоящим проявлением толерантности. Интересно, что в «Зверополисе» довольно жизненно нет условного идеала или однозначно положительного персонажа – даже номинальные главные герои имеют за душой тот или иной грешок, что удивительным образом их озверечивает. Залог животной утопии здесь прост: ассимиляция и взаимное уважение к традициями и обычаям друг друга, помноженные на преодоление себя и своих недостатков. Может быть, когда-нибудь и люди обучатся этой прописной истине.
