Страсти Дон Жуана (Don Jon), 2013, Джозеф Гордон-Левитт
Иоахим Штерн обозревает режиссерский дебют Джозефа Гордон-Левита.
Юный раздолбай Джон (Гордон-Левитт) — человек из большинства, простой американский парень, живущий простыми интересами (друзья, бицепсы, церковь, дом, семья). Еще Джон любит девушек, и девушки отвечают ему взаимностью — не проходит и дня, чтобы наш герой не подцепил новую пассию в одном из местных ночных клубов. Проблема в том, что главным увлечением Джона остается порно, которое кажется ему куда более привлекательным, чем реальный секс с реальными девушками. Этой вольнице приходит конец, когда в жизни героя появляется очаровательная особа по имени Барбара (Йоханссон), принципиальная противница порнографии, твердо намеренная вылепить из бедолаги человека.
Автор, по всей видимости, добивался не совсем этого, но и в таком виде получилось неплохо — неглупо, мило и добротно.
Дебютная полнометражная режиссерская работа актера Джозефа Гордон-Левитта не столь проста, как может показаться — типовая, на первый взгляд, романтическая комедия оказывается довольно сложным фильмом, дрейфующим от довольно злой сатиры к мелодраме самого душещипательного толка. Дело даже не в экстравагантной идее о том, что порно лучше секса, – многие авторы, верно, использовали бы эту фабулу в целях объяснения порнографического невроза героя всеобщей отчужденностью и эскапизмом. Но Гордон-Левитту, судя по всему, чужды лавры Зигмунда Фрейда, и сексуальные девиации поколения становятся здесь лишь фоном, побуждающей идеей, двигающей действие вперед. Каркас иронической мелодрамы нужен автору для того, чтобы поговорить о войне гендеров, отпустить пару шуток в адрес католической церкви и упрекнуть американских обывателей в мещанстве. Сперва этот фокус отлично работает, но затем многочисленные рояли в кустах начинают утомлять. Спасает кино финальный драматургический кульбит, возвращающий «Страсти» на крепкую жанровую почву. Многие критики сочли последний акт фильма худшей частью «Страстей», однако на деле именно эта линия в итоге удержала кино от падения в бездну претенциозной многозначительности (в эту бездну ухнул, например, нарядный «Стыд» Стива Маккуина). В результате получился легкий фильм, в триста тридцать третий раз верифицирующий известные всем банальности. Автор, по всей видимости, добивался не совсем этого, но и в таком виде получилось неплохо — неглупо, мило и добротно.
