«Да я не был совершенным, но я буду искренним с вами, я был нормальным. Обыкновенное человеколюбие: дух, который Бог дал мне, был неповрежденным. К сожалению, временами он был подавляем. Люди должны осознать, что те из нас, кто подвергся такому сильному влиянию жестокости благодаря СМИ, в частности порнографической жестокости… Вы должны понимать что мы не какие-то прирожденные чудовища. Мы ваши сыновья и мы ваши мужья. Мы растем в обычных семьях. Несмотря на христианскую семью, а у нас была чудесная христианская семья, нет защиты от тех влияний, которые безудержно разгуливают в нашем обществе»
Последнее интервью Теда Банди, который был казнен на электрическом стуле в тюрьме города Гейнсвилл за похищение людей, насилие и некрофилию.
Ксафан – демон, разводящий костры в аду. Кали – индийская богиня смерти и ужаса. Левиафан – мифическая змея, властелин океанов. На протяжении тысячелетий люди называли зло по имени, делили грехи и пороки на равные части, распределяя их между образами чудовищ. Китайцы опасаются безликого Хундуна – распространителя хаоса и боли. Евреи страшатся Диббуков, рыщущих по свету в поисках подходящего физического обличья. Христиане слагают легенды о Нефилимах – детях падших ангелов, рост которых достигает трех тысяч локтей. Тем самым человек «запирает» зло в преисподней, отправляет его в другую реальность или в зазеркалье, выстраивает вокруг себя надежную стену из суеверий и сказаний, чтобы навсегда утвердить иллюзорную безопасность в размеренно протекающей жизни. Тем временем настоящие демоны проходят мимо вас на улице, занимают свободное место в автобусе рядом с вашими детьми, являются всего лишь пассивной частью шумной толпы. Они не достигают гигантских размеров, лишены когтей и клыков, но и у них тоже есть имена. Теодор Банди, Генри Ли Люкас, Чарльз Мэнсон, Эдвард Гейн, Альберт Фиш. Педофилы и каннибалы, некрофилы и садомазохисты – их не изображают с вилами в руках и копытами вместо ног, и их лица не выражают ненависти и не внушают ужаса. Но на их счету десятки и сотни человеческих жизней, отнятых изощренными и крайне жестокими способами, на их счету долгие часы продолжительных криков и неутихающих стонов, они – те боги зла, к которым их жертвы обращали свои предсмертные молитвы.
Далеко не каждая лента способна раскрыть психологический портрет убийцы так же ловко и реалистично, как «Пленки из Пакепси». Это не тот маньяк, который добродушно поделится с вами философией и расскажет о правилах придуманной им игры. Это не тот злодей, к которому вы проникнетесь жалостью в стремлении обогреть и наставить на истинный путь. Это – максимально близкий к реальности образ, который вызовет самую верную и самую трезвую реакцию – отвращение в смешении с непониманием. С первого взгляда «Пленки из Пакепси» – это еще один представитель хоррор-жанра, выполненный в модном и обласканном критиками мотиве псевдодокументалистики, где записи с любительской камеры чередуются с фрагментами интервью спецгаентов и сотрудников отдела бихейвиористики ФБР. На деле же фильм представляет собой детальное расследование, поданное в стиле минимализма. Никаких гротесков и никакой романтики. Сухие факты о том, как природа может обернуться против человека, превратив его в совершенное чудовище. Зрителю предстоит наблюдать становление серийного убийцы как поэтапную метаморфозу бабочки, постепенно просматривая отснятые маньяком пленки, обнаруженные в частном доме в небольшом городке Пакепси. Несколько ящиков, доверху наполненных пронумерованными кассетами, содержащими более 240 часов чистого, безостановочного насилия были обнаружены полицией слишком поздно и оказались чем-то вроде записи с прошедшего концерта: ты слышал, как играла музыка, но пропустил все действо. Наследие неуловимого преступника из Пакепси – это не просто безостановочная резня. Это целое театральное представление и фантасмагория ужаса. Специалисты только разводят руками: лучшие из лучших сотрудников не могут составить определенного психологического портрета подозреваемого, он кажется многоликим, постоянно трансформирующимся злом.
Джон Эрик Даудл провел научное «вскрытие» проблемы, показав, что преступление – это не только концентрированный ужас, каким мы привыкли видеть его на большом экране, но еще и сложно работающий механизм, машина, нацеленная на причинение боли и страдания. Не всякому малобюджетному фильму удается так грамотно спровоцировать целую гамму эмоций у зрителя, постепенно повышая и понижая градус жестокости и трагичности материала. Лента разбита на несколько частей, которые поначалу дают одни лишь обрывки информации о совершенных преступлениях и личности, их совершившей, постепенно формирует полноценную картину, выполненную в мрачных тонах. «Пленки из Пакипси» – это не просто хронология зверских преступлений, наблюдать за которой так же интересно, как и за деяниями любого другого вымышленного злодея, это приоткрытая дверь в обезображенный внутренний мир психопата, это множество деталей, которые обычно упускают из виду кинематографисты. Картина строится по принципу «отрывок-комментарий», что дает зрителю возможность стать частью происходящего, не только увидеть, но и проанализировать. И, пожалуй, это самая страшная составляющая «Пленок». Анализ, который превращается в неприятный осадок, способный разрушить созданную нами иллюзию безопасности. Демоны, они совсем рядом. Возможно, именно к вам сейчас приближается незнакомец с камерой.
Читайте также:
O tempora! O horrors!, часть первая
O tempora! O horrors!, часть вторая
O tempora! O horrors!, часть третья
