Любовь живет три года, или Краткий доклад о розетках для мозга
Про Любовь, 2015, Анна Меликян
Виктория Горбенко о новом фильме Анны Меликян
Просыпаешься – а в груди горячо и густо.
Все как прежде – но вот внутри раскаленный воск.
И из каждой розетки снова бежит искусство –
В том числе и из тех, где раньше включался мозг.
В. Полозкова
Москва. «Стрелка». Модный психолог читает курс лекций о сущности любви, и за ее стильными очками невозможно спрятать аристократичную ломкость Ренаты Литвиновой. Окситоцин и дофамин вламываются в мозг, как продавцы пылесосов «Кирби», владеющие НЛП, но их действие еще короче, чем утверждал старина Бегбедер. Любовь живет тридцать месяцев, затем просыпается здравый смысл. На лекционный стержень нанизаны пять новелл, каждая из которых иллюстрирует иллюзорность до странности неуловимого чувства. Машков, играя лицом кирпич, делает непристойное предложение секретарше – ну, а что: на романы у него времени нет, а грудь у нее настоящая. Дома у секретарши играет мебель, позаимствованную из «Еще одного года» Бычковой, артист Филимонов. У него есть «танчики», и нет вообще никаких предложений. Парочка косплееров пробует встречаться «как обычные люди», но затея терпит фиаско, потому что реальность – штука скучная и с праздничным маскарадом не сравнимая. Молодая японка, влюбленная в русскую культуру, приезжает в Москву в поисках высокодуховного мужа, но здешние женихи – сплошь женатые жиголо, на языке которых любое #НабоковТарковскийРахманинов звучит как «да кто же Пушкина не знает!» Цыганов в погоне за красотой спит с красивыми женщинами и красиво их граффитит, а в свободное время собирает подписи за снос уродливого памятника Петру I авторства Церетели. Пожилой бизнесмен Ефремов просит бывшую супругу отговорить его жениться на молоденькой девочке, которая, как оказывается, по наивности вложила в свою природную очаровательность нехилую сумму.
“Про Любовь”, рецензия
Удивительно, что кино, сценарий которого сплошь состоит из бородатых анекдотов и сетевых мемов, умудряется оставаться остроумным практически на всем своем протяжении. Тонкую режиссерскую иронию можно было заметить еще на этапе появления тизеров, где с уст каждого героя срывалось самое важное слово – «любовь», что подозрительно напоминает концовку фильма Ренаты Литвиновой «Богиня: Как я полюбила». Выходит презабавно: будто бы актриса все же вернулась из путешествия по загробному миру и ринулась рассказывать о том чувстве, что составляет смысл бытия. Рядом с такой изящной реминисценцией неприлично натянутой выглядит последняя миниатюра, смахивающая на какую-то бесовщину в духе МTV и дурного глянца. Так же странно смотрятся на титрах пляски в духе лобановского «Шапито-шоу». Если в одном из центральных эпизодов удалось крайне любопытно обыграть выход Цыганова из комнаты, из общества душной женщины на воздух, свободу простым переключением саундтрека с неоклассики на бесконечность уличной вселенной Нойза, то дурачливая «Ай лов ю» Сплинов просто убивает мечтательное обаяние Земфиры. Что вдвойне парадоксально, если знать, с каким упорством Меликян ищет красоту в обыденном и даже пошлом.
Режиссер точно знает, что уродство вокруг уродует человека изнутри. В новом фильме ее глазами смотрит на окружающий мир герой Евгения Цыганова, для которого главным украшением города являются женщины. Да, здесь появляются весьма симпатичные мужские персонажи, но режиссер по-прежнему с гораздо большей увлеченностью любуется дамами: бесшабашной Бортич и экзотичной Шимамурой, скованной полицейской формой и собственным одиночеством Курковой и фриковатой эскаписткой Шалаевой, серой мышкой Снигирь и перезрелой инфанткой Данилюк. Реальность коллажируется, украшается подписями, надписями, всплывающими сообщениями, виньетками, полиэкранами и, разумеется, фильтрами а-ля Инстаграм. Мельтешащая, кружащаяся картинка, наполненная бьющим в глаз камеры солнечным светом, как ни странно, ничуть не раздражает, а дарит какое-то потрясающе радостное летнее чувство. Меликян видит и умеет показать столицу такой «истошно живой», что в нее сможет влюбиться даже закоренелый петербуржец (если не на тридцать месяцев, так хотя бы на пару часов экранного времени). А главное, она чутко ловит пульс современной жизни, прочно застрявшей на границе реального и виртуального и как нельзя лучше иллюстрирующей природу любовного чувства: видимость, обман, фантазию, самовнушение. Парочка косплееров – это, на самом-то деле, каждый из нас, повернувший к окружающим свою парадную facebook version.
Удивительно, что кино, сценарий которого сплошь состоит из бородатых анекдотов и сетевых мемов, умудряется оставаться остроумным практически на всем своем протяжении
Но, несмотря на то, что суть всех новелл о любви сводится, в общем-то, к тому, что все это «страшное кидалово и абсурд», Анна Меликян, произведя замену в свойственной ее творчеству диаде «девушка и смерть», сняла, пожалуй, свой самый светлый фильм. Да, мы все очень боимся одиночества, поэтому, аки павлины разноцветными хвостами, завлекаем партнеров силиконовыми бюстами, радостными масками лиц, пытаемся полюбить то, что любо нашим любимым (порой даже успешно), и усердно лепим из себя нечто, должное стать идеальным человеческим существом. Неудивительно, что рано или поздно морок рассеивается, и появляемся мы настоящие. Тем не менее, эти миражи, пожалуй, являются единственным безотказным механизмом ощущать себя живыми. Суть, в конце концов, не в том, чтоб не лезть под поезд или знак «Не влезай – убьет!», суть – как раз в том, чтобы лезть. Чтобы бережно собирать мгновения, где «звенели звонки через все позвонки», инстаграмить их, собирать лайки под каждым счастливым моментом, а потом отпускать – как странный воздушный шар в форме огромной рыбы. И верить, что где-то на свете существует Великая Любовь, которая дается не каждому. И верить, что, быть может, именно ты – тот самый «не каждый».
