Варяг ковбою не товарищ
Спасение (The Salvation), 2014, Кристиан Левринг
Игорь Нестеров о вестерне Кристиана Левринга
Сперва Данию узнавали исключительно по Лего и Андерсену. В 1990-х к местным достопримечательностям прибавился славный малый по имени Ларс. Нынче же практически каждый год страна русалочек и викингов выдаёт, как минимум, пару-тройку лент, которые не стыдно и на международном кинофестивале показать, и в мировой прокат пустить. Казалось бы, рецепты и принципы знаменитой «Догмы 95» давно позабыты, но подписанты эпатажного манифеста о том, какими должны быть подлинные фильмы современности, до сих пор находятся за штурвалом датского кинематографа. Кристиан Левринг — самый незаметный из «догматиков», ранее активно пробовавший себя в экспериментальных триллерах и успевший слегка засветиться в Каннах истеричной, но любопытной интерпретацией Шекспира под названием «Король жив». Теперь вот, объединив усилия с обладателем оскаровской статуэтки сценаристом Андерсом Томасом Йенсеном, бывший соратник фон Триера и Винтерберга создал первый в истории датский жанровый вестерн.
“Спасение”, рецензия
Тот, кто ищет в «Спасении» глоток свежего воздуха или, по крайней мере, крепкое художественное начало — ищет напрасно. С первых кадров видно, что постановщик даже не думает ломать шаблоны, а, наоборот, охотно выстраивает из них карточный домик в своё и, увы, только лишь в своё удовольствие. Зритель, имеющий представление о достижениях жанра, оказывается забытым почти сразу после вступительных титров и вплоть до появления на экране Евы Грин в несвойственном для неё амплуа немой мученицы с трагическим взглядом. Неспособность или нежелание Левринга сказать что-то нетрадиционное для ковбойского эпоса проявляется буквально во всём. Главным образом, в сюжетных линиях, которые фактически слово в слово повторяют даже не итальянского мэтра Леоне (который, к слову, фабулу первого своего вестерна частично позаимствовал у Куросавы), а скорее, гангстерский ремейк леоновской «Пригоршни долларов» — «Героя-одиночку» с Брюсом Уиллисом. Повсюду рассыпаны такие же вымученные, маловыразительные диалоги и неуклюжие попытки дотянуться до жанровых высот. Иными словами, датчанин записал на плёнку не просто слепок с классики, а снял гипсовую маску с гипсовой маски. Не отличается свежестью и воплощение ключевых персонажей — ветеранов-эмигрантов, потерпевших поражение в датско-прусской войне и переехавших в поисках лучшей доли из Северной Европы на Дикий Запад. Мадс Миккельсен и Микаэл Персбрандт своими обветренными нордическими лицами только усиливают впечатление, что на экране разворачивается конкурс двойников Джона Уэйна и Гарри Купера. Главгад с французской фамилией и мимикой Хавьера Бардема вторит своей бескомпромиссной жестокостью и маниакальными наклонностями огромному количеству кинозлодеев в широкополых шляпах.
В отличие от выстрелившей в том же году австрийской зимней саги «Тёмная долина» и маститого вестерна братьев Коэнов, в постановке Левринга ощущается железная нехватка драматического азарта и вдохновенной эстетики
В отличие от выстрелившей в том же году австрийской зимней саги «Тёмная долина» и маститого вестерна братьев Коэнов, в постановке Левринга ощущается железная нехватка драматического азарта и вдохновенной эстетики. Там, где австриец Прохазка штурмует публику романтичными горными пейзажами и одухотворенным музыкальным сопровождением, Левринг оказывается совершенно не в состоянии предложить взамен что-нибудь настолько же ценное. Там, где Коэны с сияющими от энтузиазма лицами на глазах потрошат вековые жанровые наработки, автор «Спасения» вяло и бесстрастно пересказывает вызубренную наизусть историю о том, как очередной герой во имя мести и справедливости покончил с очередным негодяем и сворой его приспешников. При пристальном изучении можно обнаружить в копипасте Левринга и Йенсена ещё несколько бонусных аллюзий на старый добрый голливудский и европейский киномейнстрим — от «Ровно в полдень» до «Однажды на Диком Западе», от дряхлого «Джанго» с Франко Неро до «Быстрого и мёртвого» с Шэрон Стоун. Но вглядываться в авторские кальки подолгу не возникает никакого желания — то ли оттого, что режиссёр ошибся дверью, то ли оттого, что сам жанр скорее мёртв, чем жив. Жёсткий дефицит качественных вестернов, снятых за последние двадцать лет, свидетельствует, вроде бы, в пользу последнего. Однако наличие пары-тройки безусловно успешных «хорс-опер», созданных за минувшую декаду, говорит о том, что Левринг напрасно увлёкся экзотическим киносафари по пустошам Фронтира. В конце концов, общеизвестно, что в Дании ковбои не обитают и носороги не водятся.
