Десять лучших фильмов 2014 года по версии Игоря Нестерова
10. Убить гонца
«Я не научился любить свою Родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами». Пожалуй, эту же фразу повторил бы за Петром Чаадаевым американский журналист-разоблачитель Гэри Вебб, которому посвящён весьма занятный и нестандартный байопик. Крепкий и матёрый детектив, посвященный одному из самых чудовищных американских политических скандалов конца XX века. Правительство США в роли наркомафии, которая бессмертна. Джереми Реннер в роли блаженного правдоискателя, который, увы, смертен. Раскрытие истины как миссия и крест. Честное кино о цене свободы слова в империи Дяди Сэма.
9. Самый жестокий год
Ещё одна качественная полукриминальная драма о затейливых изгибах американской мечты. В меру трагичная, в меру циничная история, в полной мере раскрывающая талант Оскара Айзека, который мастерски прикидывается двойником Аль Пачино. При желании в фильме можно увидеть одновременно отголоски энергетического кризиса конца 1970-х годов, собирательный образ успешного капиталиста и тонкий намёк на бесчеловечность любого бизнеса. В совокупности получился этакий дарвиновский взгляд на современную рыночную экономику.
8. Грань будущего
Идеальный опыт по скрещиванию Верховена с Варкрафтом. Удачная попытка доказать на киноязыке ключевой закон игровой механики: если убили — всегда есть шанс начать с контрольной точки. Уместные остроты, Том Круз, на время сбросивший костюм супермэна и представший в образе презренного труса, пронырливые инопланетные твари, спиралевидный сюжет превращают фильм едва ли не в лучший фантастический экшн последних пары лет.
7. Исход: Боги и Цари
Охаянная американскими критиками за расизм (нет чёрных актёров) и атеизм (режиссёр не верит в Иегову) драма Ридли Скотта о Моисее и Рамзесе на деле лучшее произведение в своём жанре за последние лет пять и уж точно лучшая экранизация ветхозаветного мифа. В отличие от избалованного фестивальным вниманием Даррена Аронофски, который превратил Великий Потоп в заурядный капустник, Скотт выдержал свою ленту в традициях занимательного батального мастер-класса, виртуозно обыграв мистический компонент и доверив роль Божества — ребёнку со злыми глазами. Из-за одной только визуализации десяти египетских казней можно быть уверенным, что британец ещё далёк от ухода на покой.
6. Отрочество
Реалистичное кино о созревании ребёнка и зрелости Америки времён Буша-Обамы без прикрас и дутого патриотизма. Энциклопедия американской жизни «от А до Я» 2014-го года издания. Этакий трезвый и беспристрастный взгляд Соединённых Штатов на самих себя, где единственный крупный художественный промах, собственно, гуттаперчевый мальчик, превратившийся из бойкого малыша в рыхлого тинейджера. Впрочем, то могла быть одна из режиссёрских задумок, призванная продемонстрировать очарование детского возраста в сравнении с прозаичностью взросления.
5. Хоббит: Битва пяти воинств
Печальное и величественное завершение саги о Средиземье. Печальное, поскольку в ближайшие лед д-цать ничего подобного в жанре медиевального фэнтэзи нам не светит за неимением равного по значимости литературного первоисточника. Величественное, поскольку Питер Джексон, раскланиваясь с фанатами, не поскупился на раскатистые эффекты и достойную драму, на первоклассные побоища и истинно толкиеновский пафос. Новозеландец дал понять, что никто, кроме него, не смог бы столь бережно и умело экранизировать сказку, обожаемую миллионами. И зря говорят, что не пройдет и пяти лет, как бородатый островитянин в погоне за прибылью примется за «Сильмариллион». Так прощаются только один раз.
4. Бабадук
Самый жуткий кошмар 2014-го года. Зловещая колыбельная австралийки Дженнифер Кент нагнетает почти инстинктивный трепет и заставляет вновь поверить, что в темноте кладовки или в глубине подвала обитает зубастое чудовище с горящими глазами. «Бабадук» не совсем обычная страшилка, а вдобавок занятный мануал на тему, как бороться с семейной клаустрофобией и сдерживать внутренних демонов. Нервным и беременным, а так же фанатам лайтовых ужастиков фильм категорически противопоказан, оттого, вероятно, и не принят широкой публикой.
3. Бёрдмэн
Высшая точка актёрского мастерства экс-бэтмэна Майкла Китона и пик творчества мексиканца Алехандро Гонсалеса Иньярриту. История о том, как мучительно стыдно вырываться из паутины привычных представлений о самом себе, о бродвейской спеси и голливудской одури, о ценности подлинного искусства в разгар восстания масс. Шальной трагифарс, который талантливее многих серьезных и вдумчивых драм показывает, что мир — театр, а люди в нём — статисты, изо всех сил пытающиеся доказать себе и окружающим своё право на главную роль.
2. Интерстеллар
Визуальное пиршество для тех, кто истосковался по научной (!) космической фантастике, и тех, кто, несмотря на черепаший темп освоения околоземных пространств, бредит яблоневыми садами на Марсе и диснейлендами на Сатурне. Детище Нолана почти задохнулось в ядовитых испарениях отечественной и зарубежной критики, а словосочетание «космическая опера», которым каждый второй рецензент заклеймил режиссёрский opus magnum, превратилось в символ взаимного плагиата и дефицита фантазии в среде околокиношных публицистов. Несмотря на демонстративные фейспалмы и ехидные придирки хулителей-гуманитариев, которые вдруг поголовно возомнили себя астрофизиками, «Интерстеллар» свою миссию выполнил: заразил тысячи подростков по всему свету вирусом космического романтизма. Это почти что подвиг, на который не способны ни стражи галактики, ни кэмероновские наави, ни лукасовские чубаки.
1. Левиафан
Жирная красная черта под постперестроечным 25-летием и одновременно визионерское послание мыслящим согражданам. Из тех рубежных фильмов, которые делят национальное киноискусство на «до» и «после». Сомнамбулический тревожный сон о России, который то ли уже стал явью, то ли вот-вот рискует воплотиться в неё всерьёз и надолго. Ключевое отечественное кинособытие 2010-х годов, которое через пару десятков лет будет выглядеть либо воспоминанием народа о самом себе, либо точкой отсчёта новой реальности.
